Обманутый и оскорбленный

Попав под удар, турецкие солдаты заколебались и стали отступать. Окончательный разгром врага произошел после того, как по турецкому флангу ударил драгунский дивизион, что привело к паническому бегству противника.

Пытаясь выровнять и спасти положение, Ахмет-паша бросил на правый фланг русских курдскую кавалерию, ставя ей задачу разгром солдат князя Чавчавадзе. В массе своей эти всадники значительно превосходили русских, но это не дало им большого преимущества.

Построившись в каре, русские солдаты не только при помощи ружей и картечи отразили все атаки противника, но и обратили в бегство все их войско. Победителям достался весь лагерь противника, вместе со всем снаряжением, припасами, пушками и амуницией.

Напуганные турки отступили и заперлись в Карсе, больше не помышляя о набегах на земли империи. Победы были полными, громкими и звучными, но они ни в какой мере не могли сравниться с той, что Черноморский флот одержал над турецкими кораблями под Синопом.

С самого начала боевых действий черноморцы под командованием Нахимова отличились тем, что смогли быстро и без потерь перебросить два полка из Крыма на кавказское побережье Черного моря для усиления Кавказской армии. Действия моряков были очень своевременны, и прибывшие полки одним своим присутствием если не сорвали наступательные планы врага, то внесли в них существенные изменения.

Обеспокоенный тем, что высаженный турками десант с берегов Анатолии полностью уничтожил русский береговой пост, князь Меншиков отдал приказ о выходе кораблей Черноморского флота в море, для недопущения переброски турками нового десанта в район Поти и Сухуми.

Услышав повеление светлейшего князя, вице-адмирал Нахимов очень обрадовался. Возможность выхода в море флота он решил использовать не столько для срыва перевозок войск противника, сколько для уничтожения вражеского флота. В этом была принципиальная разница между настоящим моряком и флотоводцем и человеком, который только числился начальником морского ведомства, но дальше своего кабинета флотской работы ничего не знал и знать не хотел.

Выведя в море все корабли Черноморского флота, Нахимов двинулся на поиски кораблей противника и в самом конце ноября нашел турецкий флот под командованием Осман-паши в бухте Синопа.

Общая численность кораблей противника составляла внушительную силу. Она равнялась семи фрегатам, трем корветам и двум пароходам, которые вызывали у Павла Степановича особую тревогу. Имея под своим командованием шесть линейных кораблей и два фрегата, Нахимов превосходил по огневой мощи не только вражеские корабли, но и береговые батареи Синопа. Однако маневренность пароходов, вооруженных двумя десятками пушек, открывала им большие перспективы в борьбе с крупными, малоповоротными линейными кораблями.

Командуй этими кораблями командир, по духу и смелости подобный самому Нахимову или кому-нибудь из его капитанам, исход Синопского сражения мог бы быть иным, как по результату, так и по потерям. Однако самым главным пароходом турок командовал англичанин Слейтон, для которого интересы турецкого адмирала и его собственные были совершенно разными.

Увидев местоположение вражеского флота, Нахимов целый день провел в маневрах возле Синопа, ожидая подхода отряда контр-адмирала Новосильского. Когда же соединение флота состоялось, Нахимов отдал приказ об атаке кораблей противника.

Согласно диспозиции флотоводца, основной удар наносил его отряд в составе линейных кораблей «Императрица Мария», «Чесма» и «Ростислав», чьи орудия были направлены на главные силы врага с флагманом турок «Аунни-Аллах» под флагом Осман-паши.

Вторая колонна кораблей под командованием Новосильского – «Париж», «Великий князь Константин», «Три святителя» – должна была вести борьбу с береговыми батареями противника. Фрегаты «Кагул» и «Кулевчи» получили от Нахимова специальное задание, заключающееся в борьбе исключительно с пароходами противника.

Следуя излюбленной тактике адмирала – ведению огня с близкой дистанции, русские корабли построились двумя колоннами и устремились прямо под дула пушек турецких кораблей и батарей, не производя ни единого выстрела.

Подобное поведение вызвало откровенное удивление и даже суеверный ужас у турецких моряков.

– Аллах повредил разум у неверных, отдавая их полностью в наши руки! – радостно воскликнул турецкий адмирал и отдал приказ об открытии огня.

Град ядер и бомб обрушились на русские корабли, упрямо шествовавшие к тому месту в Синопской бухте, что определил им в своей диспозиции адмирал Нахимов.

Главной целью вражеских канониров стал флагман «Императрица Мария», идущий во главе первой колонны, на шканцах которого стоял адмирал Нахимов. Стоял спокойно и величаво, демонстрируя всем офицерам и матросам корабля бесстрашие и полную уверенность в грядущей победе.

– А стрелки у них скверные, – с легким осуждением говорил адмирал, констатируя результаты стрельбы турок. – Наши орлы-канониры давно бы либо мачту сбили, либо пожар вызвали, а так только один такелаж и рангоут треплют.