Обмен и продажа

Он прошел в свою комнату, лег на кровать, посмотрел на плакат с Ван Даммом, забравшимся с ногами на мотоцикл. Всю жизнь Никиту готовили к важному, никто бы не сказал, к чему именно – скорее всего, к ответственной и надежной работе с перспективами. Поэтому нужно было хорошо учиться, и особенно по тем предметам, что не даются. Читать книги, потому что книги делают умнее. Заниматься спортом, потому что спорт – это здоровье и сила. Вроде бы он старался, и ни одно из этих тяжелых условий не нарушил. Только награды не последовало. Оказалось, что папин комсомол рухнул и с карьерой ему не поможет. При поступлении деньги были важнее оценок, и вопрос с высшим образованием отложили на год. Спорт тоже требовал вложений и ничего не обещал взамен. Между запоями отец ходил по знакомым, и лучшее, что смог предложить Никите мир, – стоять возле бандитов на площади. Это было так обидно и несправедливо, что думать об этом казалось невозможным. Он встал и повис на турнике в дверном проеме, оставшемся с детства. Ноги приходится сгибать.

Дурацкий звонок-кукушка, крик с кухни, чтобы открыл. Никита никого не ждал, продолжал подтягиваться, чувствуя, как рукам стало жарко. Мать, ругаясь, прошла по коридору, замерла, глядя в глазок.

– Кто?! Никит, это к тебе.

Голос у нее тревожный. Никита вышел в прихожую, как человек, побеспокоенный во время важных дел. Там стоял Михась, здоровый бандит, ему доверяли только мелкие поручения, с непривычно суровым видом.

– Это. Давай собирайся резво.

– Че случилось?

– Случилось… – туманно ответил Михась, очевидно, получивший распоряжение не болтать. – Начальник срочно вызывает.

– Ты надолго? – спросила мать.

– Не волнуйтесь, теть Ир, привезу целым, – улыбнулся Михась, ожидая, пока Никита наденет ботинки. – Я к вам постричься скоро зайду, ладно?

– Да че вас стричь-то, машинкой пройтись…

* * *

Михась подозрительно долго молчал, на светофорах пощелкивал пальцами об руль и время от времени поглядывал на Никиту. Было понятно, что долго он не выдержит.

– Ты знаешь, где Кит?

– Че, убили его, что ли?

– Лучше б убили, – поморщился Михась и больше ничего не сказал до седьмой просеки.

«Нива» остановилась у ворот, рядом стояли еще машины, кажется, все были в сборе. Дом Начальника Никите нравился – настоящая крепость за высокими стенами. В детстве он делал из кубиков почти такую же, и атакующие солдатики всегда терпели поражение.

– Михась, – назвался бандит домофону, и они прошли за ворота.

Слева, недалеко от будки, темным пятном без движения лежала овчарка Альма. «Под ней же кровь», – запоздало удивился Никита, посмотрел направо, где в углу стояла пустая стальная клетка, потом увидел у крыльца очертания тел, накрытых цветочной шторой. Несколько окон было выбито, а одно на веранде пузырилось плотной тепличной пленкой. От обитой входной двери пули оторвали пару реек.

Никита и Михась зашли в дом и, пока разувались, слышали, как гремит Начальник.

– …на его из двустволки! У меня граната была, я, честно, думал, сильней рванет. Но осколками их посекло…

– Ужас, ужас. Война прям какая-то, – причитала тетя Клава, дальняя родственница Начальника, работавшая прислугой, обнося всех чаем, но его никто с вежливым мычанием с подноса не брал.

Начальник увидел Никиту и замолк, уставившись на него тупыми блестящими глазами. На подбородке и щеке был пластырь. Правая рука замотана бинтом.

– Ну, че скажешь?

Все в комнате посмотрели на Никиту, а он пожал плечами. В зале с большим столом он уже бывал и ни разу не видел, чтобы за ним все сидели. Так и в этот раз в слишком маленьком для него кресле во главе полулежал Начальник, ближе всех к нему, на стуле, был самый старый здесь Левый. Остальные бандиты стояли, прислонившись к стенам, а трое – на краю подоконника: болтливый Комар и два брата, суровый высокий и коренастый пухляк. Других Никита не знал или видел впервые. Короткие стрижки, черные куртки, широкие плечи. Начальник был, по законам природы, больше и злее остальных.

– Где эта гнида?!

– Не знаю.

– Ты с Китом сегодня был?

– Да. – Никита старался отвечать спокойно и ровно. Глаза Начальника тухли, а это значило, что доза кончается. Надо выдержать первый удар, и дальше все обойдется.

– Что «да»?! Отвечать будешь?

– Спрашивайте.

– Ты знал?!

– Ни о чем не знал.

– Ты видел?!

– Ничего не видел.

Начальник взял паузу, решая обрушить ли гнев, но энергии ему не хватило, он осел в кресле.

– Ничего он походу не видел, – вступился за Никиту Михась.

Остальные тоже расслабились, зашевелились, закурили. Левый кашлянул, переключая внимание с Начальника на себя.

– Что Кит делал перед тем, как палатку свернуть?

– Все как всегда. – Никита собрался, Левому врать нельзя, он все дела ведет и соображает быстро. – Свернули палатку, я в переход ее понес, он к машине пошел.

– Он один был?

– Один. Я его попросил домой подвезти, он говорит, мол, не такси – сам доедешь.

– Никого рядом не было?

– Когда закрывались – никого, перед этим к нему Шурик какой-то подходил, они разговаривали.

– О чем?

– Я не слышал, я за чаем на другую сторону ходил.

– Это Кит тебя отослал?

– Да.