Обмен времени

— Это что же получается, нам всем сейчас лет по…

— Вика, не начинай! — слаженности этого хора позавидовал бы сам Пятницкий. Но мысль правильная: не важно, сколько лет прожито, гораздо интереснее, кто чего добился за это время.

Вот хотя бы сама Вика, — а нет, как ни крути, пора уже по имени-отчеству, — Виктория Сергеевна, старшая медсестра в легендарной больнице, основанной еще хирургом Пироговым. В детстве всегда хотела помогать людям, пусть даже жертвуя собой. Мечта сбылась. Жертвует каждый божий день… Ну, совсем по честному, только до обеда. Потом в дело вступает настойка личного изобретения: из рябины и карамелек на спирту, позаимствованном в хирургическом отделении. А с нею страдать как-то повеселее. Но такое ведь школьным приятелям не расскажешь.

— Ты-то как, Костровский? — спросила она мальчика, с которым сидела за одной партой. — Известным литературоведом стал, в газетах печатаешься…

— Да вот, докторскую пишу по творчеству Набокова, — мальчик весил на сто кило больше, чем в те прекрасные годы, но голосок остался прежним, тонким и чуть визгливым. — Период от Крыма до эмиграции в США.

Викентий Андреевич уже лет десять всем рассказывал про диссертацию, хотя дальше отбора цитат из книг и дневников писателя пока не продвинулся. Но ведь чем-то хвастаться надо, а история про то, как чуть не выгнали с кафедры за попытку принять зачет у первокурсницы натурой… Вряд ли это добавит положительных штрихов к его портрету, уже и без того подпорченному нелепой лысиной и морщинами.

— А у меня тоже все хорошо, — не моргнув глазом соврала Тереза Абрамовна. Она много лет работала директором школы. Правда, учебные заведения постоянно менялись. По разным причинам: где-то слишком громко орала на учителей, в другом месте била пятиклашек, — кто же знал, что все это снимут на видео и выложат в интернет?! В третьей школе она сразу запретила ученикам носить мобильники, но тут вдруг приехала комиссия, которая обнаружила недостачу денег на ремонт… Если бы не любовник в министерстве образования, наверняка выгнали бы с позором. Впрочем, и тот оказался не всесильным, поэтому очередное высокое кресло смог предложить только в Мытищах.

Но в целом, если уж сильно не придираться, все они — приличные люди.

Не то, что Петька Волков.

Хулиган, двоечник и второгодник, свалившийся в их дружный 10 «а» класс на выпускной год. Вот кто кровушки-то попил, даже говорить про него не хочется. И не говорили ведь тридцать лет, ни на одном из прежних февральских сборов. Но тут пришло всем неожиданное предложение — провести юбилейный вечер в загородном доме этого самого Волкова. Оказалось, что он неприлично разбогател и теперь приглашал старых приятелей на феерическую вечеринку.

— Интересно, как он нас повезет в свои эти загородные кущи? На автобусе, наверное, — притопывала каблучками Виктория Сергеевна. Она надела свои лучшие сапоги, чтобы пустить пыль в глаза, но те были не совсем по сезону. — Нас тут человек тридцать…

— Да пора бы уж ему приехать, — сердито поддержал Викентий Андреевич. — Чай не май месяц, холодно.

Тереза Абрамовна молча кивнула, не хотелось рта раскрывать на морозе. Однако пришлось. В зимних сумерках засверкали мигалки, завыли сирены и, расталкивая автомобильную пробку в стороны, как Моисей морские волны, подъехал кортеж из четырех блестящих лимузинов, — словно черные киты всплыли на поверхность. Впереди машина ГИБДД, в хвосте колонны джип с охраной. Все по-взрослому.

— Ребятушки! Дорогие мои!!! — вышел из головного «кита» бывший второгодник. — Простите, ради Бога, но эти пробки… В следующий раз лучше вертолетом!

— Фи, какая пошлость, — шептал подругам Викентий Андреевич, наливая шампанское в высокие бокалы. Да-да, прямо в лимузине, несущемся на скорости по загородному шоссе. — Вот это вот все…

— Вы лучше скажите, откуда у него столько денег? — поддакнула Тереза Абрамовна, чокаясь хрустальным бокалом. — Говорят, миллиард! Нельзя такое состояние честно заработать. Наверняка, бандит.

— Или депутат какой-нибудь, — смягчила Виктория Сергеевна, но совсем чуть-чуть. — Наворовал, накупил, настроил. Потом попался. Столько лет про него не было слышно… Не иначе — сидел!

Поместье Волкова встретило гостей радушным фейерверком. Вот так, сразу, ага. Во дворе три повара в фартуках с эмблемой дорогущего ресторана жарили огромного кабана на гриле.

— Какой же он все-таки… Выпендрежник! — а в этот раз заголосили нестройно. — Свинью эту зачем-то нам в глаза тычет. А дом-то, смотрите, под Версальский дворец построен. Кто сказал красиво? Да чтоб вы знали, копировать произведения искусства, чтобы в них поселиться — это самая что ни на есть вульгарная пошлость…

Заклеймили также дворецкого и трех расфуфыренных девиц с подносами, на которых дымились чашки глинтвейна. А впрочем, выпили — не пропадать же добру. Досталось мраморной лестнице на второй этаж, красной ковровой дорожке и рыцарским доспехам, стоявшим вдоль стен.

— У него даже унитаз золотой! — осуждающе прошипела Виктория Сергеевна, успевшая заглянуть с дороги.