Обмен женихами

– Нет, конечно, но я так не хочу ругаться с ним по этому поводу... Ты же знаешь, мужики не любят склочных баб. Мне проще с ним не спорить. Когда я с ним не спорю, он такой милый, такой нежный...

– То есть ты готова закрывать глаза на его попытки управлять твоей жизнью, диктовать свои условия, контролировать тебя? Ты уже два раза отказалась от похода в театр со мной. Три раза – от нашего любимого совместного шопинга. И четыре раза – от похода в ночной клуб.

– В клуб – это не из-за него, – вяло сопротивлялась Леночка. – Просто мне самой там нечего делать: у меня же есть Коленька.

– Который сам с тобой никуда не ходит. Сидит вечерами или за компьютером, или перед телевизором и тебя никуда не пускает. Когда ты последний раз была в солярии, у косметолога, в SPA-салоне?

– Мне не за чем, он говорит, я и так красивая... Да и дорого там. И правда, зачем деньги тратить?

– У тебя зарплата меньше стала, что ли? Раньше это не было дорого, а сейчас вдруг стало? Не ври сама себе, дорогая. Знаешь, что я тебе скажу? Вот ты ему позволяешь командовать собой, а ведь дальше будет еще хуже. Если тебе что-то не нравится – нельзя молчать об этом. С мужчиной – как с кошкой. Она один раз запрыгнула на стол – ты ей ничего не сделала. Точнее, сделала вид, что так и надо, это нормально. Значит, кошка и второй раз запрыгнет на стол. Сожрет всю колбасу. Или, скажем, рыбу. Ты снова промолчишь. А потом дойдет до того, что она тебе и в миску нагадит, и будет считать, что так и должно быть.

– Ну кошка-то тут при чем? – Леночке разговор был неприятен.

– Да так же и мужик! Он один раз тебе что-то запретил – ты промолчала. Второй раз куда-то не пустил – ты не пошла. Условный рефлекс закрепляется: мужик решает, что ему это разрешено. А потом, гляди, и в миску нагадит.

– Но...

– Никаких «но»! – перебила Дуська. – Запрыгнула кошка на стол – сразу за шкирку и на пол. Еще раз запрыгнет – снова за шкирку и на пол. Надо разграничить территории. Договориться о приемлемом для обоих поведении. И она поймет, что так делать нельзя. И больше не посмеет. Смотри, дальше с твоим Коленькой будет только хуже. Скоро он тебя совсем запрет в четырех стенах. Ему же так удобно: чтобы женщина сидела дома, кормила его, обстирывала, всегда была под рукой, если секса захочется. И ему наплевать на тебя, как личность, на твои потребности, интересы. Скоро ты в этой своей миленькой квартирке на стенки лезть будешь.

– Ну если я уж совсем на стенки лезть буду – возьму и пойду с тобой в ночной клуб! – решительно сказала Леночка, которая, к сожалению, шкурой чувствовала, что к этому все и идет.

– Ага, сейчас. Кошка уже привыкла, что можно прыгать на стол и съедать все, что там находится. Если ты теперь попробуешь ей это запретить, то она воспримет запрет как нарушение своих прав, нарушение вашего с ней договора. Все, стол уже стал ее территорией. На которой ей можно и есть, и гадить. Твой Коленька скоро уже совсем не будет способен к диалогу. Конечно, с его точки зрения, ты уже приняла правила игры. Он привык, ему так удобно. А тут вдруг – бунт. С его точки зрения, это будет бунт против него. И он ответит тебе агрессией на агрессию.

Леночке страстно хотелось сказать, что все это неправда, что Коленька ее любит, что он ее поймет, но будучи девочкой умной, она понимала, что Дуська во многом – ох как во многом! – права.

Коленька был «мужиком» в самом ужасном смысле этого слова: он считал, что всегда прав, считал, что его слово – закон, считал, что женщина на то и женщина, чтобы всегда слушаться мужчину. Леночка не могла этого не замечать. Стоило его, как кошку, погладить против шерсти – попытаться с чем-то не согласиться, высказать свою точку зрения, сделать что-то по-своему – кошка выпускала когти. И уже не любовь и нежность светились в глазах возлюбленного... Леночке в такие минуты вообще страшно было поднять на него глаза.

– А что же делать? – спросила она, тем самым признавая, что проблема существует.

– Ну... – задумалась Дуська, – за шкирку и на пол уже поздно. Попробуй поговорить с ним. Но не сейчас, как придешь, а когда эта проблема снова всплывет.

Проблема всплыла максимально быстро.

– Снова с Дуськой встречалась? – в лоб спросил Коленька, едва Леночка переступила порог.

Как он это столь моментально вычислил, было непонятно. У Леночки все внутри похолодело. Но, пораскинув тщательно промытыми Дуськой мозгами, она поняла, что нужно действовать.

– Дуська – моя подруга. И ты не имеешь права мне запрещать с ней видеться, – сказала она, раздеваясь в прихожей и стараясь прямо на Коленьку не смотреть.

– Мне она не нравится. Чтобы больше с ней не встречалась. Я тебе уже говорил об этом, но ты, видимо, с первого раза не понимаешь. Иди, на завтра что-нибудь приготовь – дома есть нечего, – с этими словами он удалился в комнату.

Леночка рванулась было на кухню, вспомнив, что, и правда, на завтра ничего не было, но усилием воли удержала себя на месте. И пошла вслед за ним в комнату.