Обмененные головы

…роман женской писательницы Марты Степун «Holzwege»… – Die Holzwege, «лесовозные пути» – просеки, по которым из леса вывозятся срубленные деревья. Так же называется и одна из поздних работ немецкого философа-экзистенциалиста Мартина Хайдеггера, чья фамилия имела к степи (Heide) такое же отношение, как и фамилия другого философа, жившего в те годы в Германии, – Федора Степуна. Как бы там ни было, пути «однофамильцев» после тридцать третьего года разошлись.

84

…какая-то надпись поверх кирпичной стены. – Один из пацифистских значков того времени. Надпись гласила: «Stell dir vor, es ist Krieg und keiner geht hin». (Представь себе, идет война, и никто не пошел воевать).

85

Жизнь по законам природы ( нем .).

86

…жанровая сценка в чугуне времен Вильгельма Мудрого. – Вильгельм I (1797—1888) – император германский и король прусский, официально именовался Великим. Описанный памятник существует, он стоит в Герфорде – «на родине поггенполя».

87

Иначе почему бы ему не предпочесть баухауз – водил бы знакомство с Арнольдом Цвейгом и вообще с тридцать пятого года уже преподавал бы композицию в Йельском университете. – Баухауз – течение в немецкой культуре двадцатых годов, представлял собою резкую противоположность позднему романтизму предшествующего десятилетия, югендштилю. Конкретней всего баухауз выразился в архитектуре. Будучи неприемлем для эстетики «национал-реализма», «национал-романтизма», после тридцать третьего года права на существование в Германии уже не имел. Многие деятели баухауза эмигрировали – так, центру Тель-Авива, строившемуся в тридцатые годы, присущи черты этого стиля. В отличие от Кунце, «позднего романтика», Арнольд Цвейг построил себе виллу в стиле баухауз, но долго жить ему в ней не пришлось. Впрочем, в чем-то их судьбы сходны: после войны Арнольд Цвейг из Палестины переезжает в ГДР, которой служит верой и правдой до самой смерти. Относительно же преподавания в Польском университете, то тут у Кунце был бы сильный конкурент, тоже эмигрант из Германии, – Пауль Хиндемит.

88

…состоял в «Белой розе». – «Белая роза» – антифашистская подпольная группа в Мюнхене, ее участники были казнены.

89

…Тристан и Изольда, Брунгильда, исчезающая в пламени после гибели Зигфрида… – У Вагнера Тристан и Изольда выпивают любовный напиток и умирают от восторга любви, не смея отдаться охватившей их страсти. В финале вагнеровской «Гибели богов» валькирия Брунгильда, мстя за гибель Зигфрида и за свою поруганную честь, поджигает дворец богов, Валгаллу, и сама кидается в огонь.

90

…дирижер из Ольденбурга… – На с. 84. о городе О*** говорится, что «это не чужое для русского слуха название». Входивший в состав Великого герцогства Ольденбургского город Евер в результате компромисса между гольштейн-готторпской и гольштейн-зондербургской ветвями графского рода Ольденбургов достался Ангальт-Цербстскому дому па правах женского лена, сделавшись таким образом ленным владением будущей императрицы Екатерины II. Позднее Ольденбург был уступлен Данией ее сыну как главе гольштейн-готторпской линии в качестве компенсации за отказ того (тогда Павел Петрович был еще великим князем) от претензий на Шлезвиг-Голштинию. Со времен Петра III принцы Ольденбургские состояли на русской службе и духовно были привязаны к России, с их именем связано создание многих благотворительных и учебных заведений. Так, на средства Петра Георгиевича Ольденбурга в Петербурге в 1835 г. было открыто училище правоведения (из которого кто только не вышел!), а в бумагах его нашли даже сделанный им французский перевод «Пиковой дамы».

91

…конец прекрасной эпохи. – Стихотворение Бродского, давшее название сборнику, в который оно вошло. О выражении belle époque см. в примечании к с. 44.

92

«Бред сивой кобылы сентябрьской ночью». – Стравинскому, носителю петербургской эстетики, «мирискуснической», «галльской», была глубоко чужда германская высокопарность начала века, столь любезная москвичам (в плане артистических вкусов прусский, чиновничий Петербург и «туземная» Москва, словно наскучив привычным распределением ролей, «махнулись нe глядя»). Ничего удивительного, что Скрябин, в этом смысле типичный москвич, удостоился самой нелестной оценки со стороны Стравинского – в ней слово «бредни» было даже не самым обидным. Вполне возможно, Стравинский чего и сказанул бы (разумеется, в сторону, по-русски), будучи представлен Кунце. Встречи не произошло: дягилевская труппа путешествовала «через океан на итальянском пароходе, груженном боеприпасами, который постоянно менял курс, чтобы спастись от преследующих его неприятельских подводных лодок» (Игорь Стравинский, «Хроника моей жизни»). В результате оба композитора где-то на просторах Атлантики разминулись.

93

Элизабет Шварцкопф – сопрано, дебютировала в 1938 г. в Берлине и, естественно, «вращалась в сферах». В 1947 г. смогла продолжить концертную деятельность благодаря поддержке со стороны Иегуди Менухина.

94