Обнаружение взгляда

Тем временем Сашка направился к утонувшему во сне телу Лёвы, скинул с него одеяло и дёрнул его за ноги.

– А-а! – вскрикнул тот.

Сашка тут же бросился закрывать ему рот руками, чтобы на шум не прибежала вожатая или того хуже.

– Тихо, – приговаривал он, пока Лёва приходил в себя.

– В следующий раз прокушу тебе ладонь, – отплевался тот, побагровев как гранат и тяжело дыша.

– Да всё, всё! Не подумал, – Сашка еле сдерживал смех.

Когда все успокоились и перевели дух, он, осторожно ступая по линолеуму, направился к двери. За ним поплелись Лёва и Валя. Выйдя в мужской коридор, троица посмотрела по сторонам в поисках вожатой.

– Никого, – процедил Волобуев.

– Дрыхнет, – подметил Сашка.

Они на носочках прошмыгнули через гостиную в женский коридор. Он отличался от мужского характерным запахом недорогих духов и отсутствием чёрных полос от туфель и ботинок на линолеуме.

– Хватаем всё, что со шнурками, и тащим в гостиную, только очень и очень тихо, – Сашка шёпотом напомнил план злодеяния (кто-то и вовсе слышал его впервые), а затем троица разделилась. Сам Савченко пошёл в первую комнату, Лёву отправил во вторую, а Валю – в третью. Последний возмутился.

– Ты смеёшься?

Ему досталась комната с самыми старшими девчонками. Лерка Лунина была самой милой девчонкой в отряде, а её соседки, Катька Котова и Вика Воскресенская, были на голову выше и мускулистее всех парней.

– Что такое? – спросил Сашка.

– Как бы кроссовок не оказался у меня в заднице, вот что.

Лёва Лисин хрюкнул от смеха, а затем все разбежались по комнатам и принялись за работу.

Волобуева ожидало сложнейшее испытание его воли и характера. Дверь в третью комнату была слегка приоткрыта, и тот, словно приведение, проник внутрь. Вика храпела как паровоз. «Это сыграет мне на руку, – подумал Валя. – Ведь остальные, должно быть, уже привыкли к сейсмической активности по ночам». Остановившись на цыпочках посередине комнаты, он принялся оглядываться вокруг в поисках кроссовок. Это было тяжело, потому что видел Валя не дальше вытянутой руки, а очки свои он по глупости и рассеянности оставил на тумбочке. «Где может быть обувь? Логично, что на полке для обуви, – подумал Валя. – Но где, блин, сама полка? Куда они её переставили? Вечно у них руки чешутся что-то передвинуть. Возмутительно.».

Наконец, спустя пару минут поисков, пролетевших как один миг, он засёк пять пар кроссовок в полке для обуви, что располагалась между большим шкафом по левую руку от Волобуева и стеной.

«Мне конец, – подумал Волобуев».

Дело было в том, что, чтобы подойти к шкафу, Вале сначала нужно было пройти мимо препятствия – Леры Луниной, что спала ногами в сторону его дверей. Только Валя прошмыгнёт к шкафу, его тень от лунного света упадёт аккурат на неё, не говоря уже о всяких возможных звуках. Волобуев подумал и в какой-то момент хотел было скрыться из комнаты, но тогда он сорвал бы всё злодеяние, и поэтому, как в таких ситуациях полагается, ответственность за судьбу мужчины берёт отличный от мозга механизм.

«Плевать», – сказал себе Волобуев и осторожно протиснулся в проём между шкафом и кроватью Луниной. Повезло, что двери были не столь широкими, и когда он открывал их, те не ударились о ножки кровати.

Захватив добычу, Волобуев хотел было немедленно отправиться обратно к банде, но не тут-то было. Случилось непредвиденное и непоправимое, ужасное. Лунина, во сне переворачиваясь на другой бок, забыла одеяло и предстала перед Валей полуголой: в неглиже и нижнем белье. Сфотографировав взглядом эти изгибы тела, словно нарисованные самым талантливым художником, и нежные формы Леры, Валя Волобуев, задыхаясь, вылетел из комнаты и вбежал в гостиную, где его уже заждались Сашка и Лёва.

– Там такое! – шёпотом выкрикнул он, положив охапку кроссовок на ковёр в гостиной. – Вот тапки. Охренеть!

– Что? Что? – налетели приятели.

– Эти ножки…

– Ножки?

– Ножки Леры Луниной… – сладко пролепетал Волобуев.

Лёва, широко раскрыв рот, проморгался.

– Ты как её разглядел то без очков? – спросил Сашка. – Ты точно уверен, что это она была, а не эти?..

– А я поближе подошёл, – говорил Валя.

– Что ты сделал?! – возмутился Сашка.

– Тихо, тихо, – забормотал Лёва, стараясь изо всех сил сдержать пронзительный гогот, что жаждал высвободиться из него и пронестись по всему корпусу. – И как? Рассказывай, давай.

– Такое не забудешь…

– А она?

– Не заметила, я хотел было даже дотронуться…

– Ну ты и чокнутый, – протянул Лёва, и следующие несколько минут банда смеялась себе в ладони, скручиваясь и задыхаясь от нехватки воздуха, в какой-то момент даже чуть ли не катаясь по полу.

– Ладно, – прерывисто выдохнув, сказал Сашка, – за работу.

Троица взяла в охапку кроссовки. В отряде было всего восемь девочек, но пар обуви было около двадцати. Сашка учёл это во время планирования злодеяния. «Девчонки есть девчонки», – думал он.