Обнажаясь для тебя

— Возможно, — добавила она в голос лукавства, и такой она Макару нравилась больше. Пусть шутит, дурачится, заигрывает с ним… Лишь бы не это ее пугающая серьезность, с какой смотрела на него минуту назад.

Макар поцеловал ее невозможно долгим поцелуем, когда хочется еще дольше, но в легких уже не остается воздуха. Ему хотелось поглотить ее целиком, сделать неотъемлемой частью себя, но тогда он лишится возможности видеть ее рядом, а это уже тоже стало необходимо ему как воздух.

— А для знакомства с твоим отцом тоже слишком рано? — все-таки спросил он.

Понимал, что подобная напористость может спугнуть ее, что пока еще между ними все так шатко… Но и удержаться не мог. Ужасно не хотелось расставаться с ней, хоть завтра и наступит новый день, когда он снова сможет ее увидеть.

— Давай не будем стремиться переделать все за один день, — рассмеялась Луиза, но смех вышел не очень натуральным, натянутым.

— Давай… Но тогда пообещай мне, что проведешь со мной завтра весь день.

— Не получится. С утра у меня дела…

— С утра? Но завтра же суббота, — удивился Макар. — Или ты опять будешь кормить уток? — вспомнил он их встречу у пруда в парке.

— Нет. Уток я кормлю редко, — улыбнулась Луиза.

Они так и стояли, обнявшись, возле его машины. Луиза не сопротивлялась, а Макару не хотелось менять ровным счетом ничего. Раз необходимо расстаться, то хоть этот момент он готов был тянуть вечность.

— Тогда, что? Или это тоже секрет? — прижался он губами к пульсирующей жилке на девичьей шее.

Луиза молчала, и снова он почувствовал напряжении, идущее откуда-то изнутри нее.

— Какие тайны ты хранишь? Что скрываешь от меня? Наверное, что-то очень страшное, — шутливо проговорил Макар, но эффект получился прямо противоположный.

Глаза Луизы словно остекленели, и она решительно высвободилась из его объятий.

— Мне пора домой. И у меня нет тайн, — сухо проговорила, распахивая дверцу машины.

Значит, точно есть. И сейчас он не будет ни на чем настаивать, но со временем он собирается разгадать все ее тайны, как и прочно войти в ее жизнь.

Луиза.

— Я позвоню тебе завтра? — повернулся к ней Макар, когда затормозил возле ее подъезда.

— Звони, — кивнула Луиза, всеми фибрами души стремясь оказаться наедине с собой, в безопасности.

Завтра суббота. Ей снова придется позировать, потому что бросить эту работу она не может. Приедет ли Макар и завтра в школу? Если да, то захочет ли увидеть ее? И ограничится ли только этим?

Весь день она старалась не думать о завтра. И получалось. Макара, что был рядом, обнимал ее, целовал… Луиза воспринимала как совсем другого человека, не того, с кем однажды была близка в образе натурщицы. Эта часть ее жизни никак не пересекалась с той. Но только до поры, когда Макар заговорил и завтрашнем дне. И молниеносно быстро обе жизни соединились в одну, рождая хаос, непонимание, отторжение… С собственной реакцией справиться не получилось, и сильнейший стыд разрывал Луизу изнутри.

— Подожди, — взял ее Макар за руку, когда она уже собралась выйти.

Луиза повернулась к нему. Слава богу, он улыбался. Значит, не сердится.

— Не могу же я тебя отпустить без прощального поцелуя, — проговорил он, притягивая ее к себе, прижимая ладонь к затылку.

Их губы соединились вот уже в который раз за сегодня. На короткий миг получилось забыться. Но слишком короткий. Когда поцелуй закончился, Луиза снова увидела перед собой того Макара, что был с ней тогда в подсобке. И противоречивые желания не заставили себя ждать. Воспоминания о близости возбуждали и заставляли хотеть повторения. Но разум предупреждал — беги! Беги как можно быстрее и насколько сможешь дальше!

— Спокойной ночи! — уже на ходу пожелала Луиза.

— Спокойной ночи! — понеслось ей ответное в спину.

Но она не обернулась и поспешила скрыться за подъездной дверью. И лишь там, в темноте и прохладе, позволила себе немного расслабиться и постоять, прислонившись к двери.

— Батюшки! Так и до сердечного приступа не далеко, — наткнулась на нее соседка с третьего этажа. — Луиза, ты что ли? А чего тут?.. И темень такая, хоть глаз коли. Опять какая-то сволочь выкрутила лампочку! — принялась она смачно ругаться, забыв о недавнем испуге.

— Добрый вечер, тёть Ир. Извините, что испугала, — пробормотала Луиза и побежала по лестнице вверх.

Папа смотрел телевизор, и Луиза не спешила заявлять о своем возвращении. Но он услышал.

— Как прошло свидание? Что-то ты совсем рано вернулась, — вышел он в коридор.

— Все хорошо, пап, — заверила его Луиза.

Всё отвратительно! Всё в ее жизни пошло наперекосяк! Вот и папе завтра снова придется что-то сочинять. Дашу на этот раз лучше не приплетать, пока папа не решил поговорить с подругой по душам.

Господи! Она всем врёт! От этой мысли Луизе захотелось застонать, и она спешно сбежала на балкон от отца. Она врет ему. Обманывает Макара. Не может всего рассказать Даше… И толща этого вранья вокруг нее все уплотняется. Если так и дальше пойдет, то толща эта ее раздавит. Пора что-то менять, если не хочет сделать свою жизнь и вовсе невыносимой.