Обнаженная для герцога (СИ)

Дамиан даже не покачнулся. Зато с дома за спиной Дамиана сорвало крышу, выбило окна, широченные деревья качнуло, посыпались ветви, дерево за домом упало, из-за остова дома показались огромные корни.

— Как ты мог? — срывающимся голосом прошептала я.

Меня затрясло, я прижала ладони к лицу. Меня будто разрывало на части.

— Как… Как мог подумать? — едва слышно прошептала я.

Дамиан обнял меня. Я рванулась от него, но он с силой прижал меня к груди. Я ударила его по ноге, вскрикнув от боли в пальце. Он повалил меня на мягкую траву, ловко перехватывая за запястья, прижимая по бокам от моих плеч, надёжно прижимая меня к траве.

— Спала с Рэналфом? — глядя прямо мне в глаза, преувеличенно спокойно спросил Дамиан.

Я закрыла глаза. Дёрнулась, но он держал меня крепко. Магией уже тоже не могла ударить, боевой маг опять скрутил мою силу.

— Отвечай, Лия, — потребовал он. — Говори правду, я увижу ложь.

Я посмотрела ему прямо в глаза. Широко улыбнувшись, с непередаваемым удовольствием ответила:

— Да, мой король. Спала.

Дамиан сощурился.

— Я тебя знаю, по лицу вижу: тут ты точно лжёшь. Почему заклинание показывает, что ты говоришь правду?

— Да потому что я спала с ним! — заорала я ему в лицо. — Спала! С братом твоим! Каждую ночь!

Дамиан смотрел на меня, но меня уже так несло, что мне уже было всё равно. Широко улыбаясь, с яростью глядя прямо в сощуренные янтарные глаза, я ответила уже спокойнее:

— Все полтора месяца! Да, Дамиан, всё это время, начиная с момента, когда ты отдал меня своему брату, я спала с ним. И я говорю правду, проверяй!

— Прям с первого дня? — усмехнулся он.

— Ага, — радостно вытаращив глаза, кивнула я. — Прям каждую ночь. Под деревьями. На кроватях в гостиницах. На земле. Везде, где нас застигала ночь, я спала с твоим братом. Ежедневно, Дамиан. Прям от заката и до рассвета. И даже днём иногда.

Дамиан хмыкнул, его жёсткая хватка на запястьях чуть ослабла.

— А ещё он на меня голую смотрел, — прошипела я. — Совсем голую. Без одежды. Трогал всячески. И сонную и в сознании.

Он нахмурился, но молчал, пристально разглядывая меня.

— Я в крови лежала, — продолжала я, подавшись вперёд, приближая своё лицо к его, — умирала. У меня лихорадка была. А твой брат меня лечил! Представляешь? Я ему мозг весь вынесла, а он лечил!

— Лия, — мрачно сказал он.

— Что, Лия? — подняла брови я. — Может, слезешь с меня? Если у тебя такие мысли, мои слова их не сотрут. Даже заклинание применяешь!

Он пристально смотрел на меня, а я… Я вдруг обмякла, вся ярость разом слетела с меня, оставляя лишь странную опустошённость.

— Был момент, когда он напугал меня. Я купалась в озере, а он смотрел.

Я уставилась на вздувшуюся вену на лбу Дамиана, но продолжила говорить:

— Попыталась сбежать к тебе, но он не пустил. Отругал. Сказал, что да, смотрит. Потому что я очень красива. И будет смотреть. Но не тронет меня, даже если я сама залезу в нему в штаны. Потому что жизнь за тебя отдаст. Не предаст. И я не предам.

Дамиан с силой втянул в себя воздух, жадно вглядываясь в моё лицо.

— Я верна тебе, Дамиан, — глядя ему прямо в глаза, бесцветно сказала я. — Мог бы просто применить своё заклинание и спросить. Я бы тебе сказала. Но не так.

— Хочешь сказать, если бы просто так спросил, не обиделась бы? — прищурился он.

Я пожала плечами.

— Почему ты сейчас?.. — тихо спросила я, — если сомневался, почему сразу не спросил?

Он ответил не сразу. Долго рассматривал меня, а потом, будто колоссальное усилие делал, заговорил отрывисто.

— Мне нужно было увидеть тебя. Настоящую. Искреннюю. Не окаменевшую, какая появилась. Ту, какую раньше видел. Увидеть. Тебя.

Я снова дёрнулась, но он не отпускал.

— Сейчас видишь? — спросила я.

— Да, вижу. И чувствую, — дёрнул покрасневшей щекой Дамиан.

Он шумно выдохнул, прижался лбом к моему лбу, тихо и сдавленно заговорил:

— Я как увидел твои ожоги… Такие ожоги… Я знаю. Я знаю, что это, Лия. Знаю, что оставляет такие следы. Это значит, если бы не брат, я бы остался без тебя. Чуть с ума не сошёл. Знал же, что ты под ударом. Изводился. И сдерживался. Не возвращал тебя. Шёл под удары на поле боя, рисковал… И тут увидеть, узнать, что… Что мог потерять…

Дамиан стиснул мои запястья, прижался щекой к моей щеке, заговорил ещё тише:

— А потом… Когда дошло, что ты была с ним без одежды… Эта дрянь лечится долго. И всё это время… Не знаю, как сдержался. Тебя боялся задеть. Повредить. Тебе. На этой мысли и протянул. Ты лечила меня, обрабатывала мои раны, а я всё это время… Представлял. Вас двоих. Всё же сдержался. Решил выждать. Думал, выжду, высплюсь, пройдёт, но только хуже стало.

Мне почудилось в его словах нечто вроде извинения. Это он прощения так просит? А он вообще умеет это делать? За всё время ни разу не припомню…

Сколько мы с ним знакомы-то вообще? Два дня после свадьбы как с герцогом. Три месяца во дворце, короткими поздними вечерами, да по утрам за завтраком.