Обнаженная дважды

Очевидно, медведь потерял к ней интерес. Он не появился снова. Однако Жаклин не сделала глубокого вдоха до тех пор, пока не съехала с колеи на мощеную дорогу. Затем потянулась за сигаретой, которую выронила, когда появилось видение. Счастье, что она не прикурила ее тогда. Жаклин сделала это сейчас, заметив с одобрением, что руки не дрожали — не дрожали сильно.

Она улыбнулась. С небольшой редакторской правкой это происшествие составило бы хороший рассказ. Мэриби позеленела бы от зависти.

И ее догадка подтвердилась. Пол уже побывал здесь. Разбитое стекло у основания камня было бутылкой из-под виски. Во время ее последнего разворота, как раз перед тем, как медведь отвлек ее внимание, она подъехала достаточно близко, чтобы заметить фрагмент этикетки. Это был тот же сорт виски, который она видела на столике в доме Пола. Если бы ее не занесло в неизвестные дали фантазий, она бы поняла, что это был наиболее вероятный сценарий развития действия. Опустошив бутылку, он разбил ее о монумент. Точно как мужчина, критически подумала Жаклин. У них нет чувства надлежащего порядка вещей. Лом или молот были бы гораздо более драматичными.

Она надеялась, что Пол не бродил в пьяном виде по лесу. Но у нее не было ни малейшего желания вернуться и поискать его там. Если он и медведь встретятся, значит, медведю не повезло.

К тому времени, как Жаклин добралась до коттеджа, она довела себя до состояния крайнего негодования. Она бормотала, отпирая парадную дверь:

— …притащить меня туда ночью, к медведям… Люди так невнимательны к другим, они всегда подозревают меня…

Визгливый звук телефона заставил ее вздрогнуть, когда она переступила порог дома. Жаклин повернула голову; то, что она отвлеклась, вероятно, ничего не значило, он был готов к ее приходу и быстр, как кот. Его рука зажала Жаклин рот и пригвоздила ее голову назад, к твердому изгибу своего плеча. Другая рука прилепила руки Жаклин к бокам, затем Пол поднял ее, так что ее ноги замолотили в воздухе.

Она должна была понять, кто это, по одному его прикосновению и запаху виски, но лампа, которую она оставила непогашенной на письменном столе, отчетливо осветила его черты лица с неприятно близкого расстояния. Жаклин никогда не чувствовала себя настолько беспомощной. Сумка с набором оборонительного оружия выпала из ее руки. Жаклин пнула назад, целясь в его голень, но обнаружила, что трудно ударить с силой, когда обе ноги оторваны от пола. Звуки, рождающиеся глубоко в ее горле, не могли быть услышаны далее метра от нее.

Ее спаситель находился не так близко от места сражения, но у него был не по-человечески острый слух. Жаклин не имела абсолютно никакого понятия, что он здесь, до тех пор, пока из Пола не вырвалось приглушенное завывание и он не ослабил хватку. Чувствуя, что его мышцы расслабились, Жаклин рванулась вперед. Она приземлилась на четвереньки и дико кинулась к своей сумочке. К тому времени, когда она нашарила баллон с лаком для волос, Пол спасался бегством, подбираясь к лестнице и дико пиная нападающего. Люцифер уворачивался от ноги Пола без труда; его сузившиеся глаза и ощетинившиеся усы были так же красноречивы, как и усмешка на лице человека. Он собрался, взлетел в воздух, сомкнул зубы и когти на руке Пола, извернулся и приземлился на все четыре лапы, готовый к следующему нападению.

Жаклин прочистила горло.

— Убей, — прохрипела она.

Люцифер повернул голову и посмотрел на нее. Как и Пол.

— Ради Бога, не кричи, — задыхался он. — Здесь повсюду полицейские. Я просто хотел… о Боже!

Он скорчился пополам, схватившись за ногу. Люцифер нанес удар снова и ускользнул тем же образом.

— Сядь, — приказала Жаклин.

Она подошла к нему, держа наготове лак для волос. Пол, казалось, был слегка удивлен таким выбором оружия; он опустился на ступеньку и кротко сказал:

— Хорошо. Только убери эту тварь от меня подальше.

— Он не доставит тебе беспокойства, если ты не сделаешь никаких агрессивных движений, — предупредила Жаклин, надеясь, что это заявление и превращение кота были правдой. Люцифер счел себя победителем и удалился в свой угол, где начал яростно вылизываться.

— Я не хотел, чтобы ты закричала, увидев меня, — начал Пол.

— Палец, приложенный к губам, мог передать эту мысль с такой же эффективностью.

— Если бы я стал подкрадываться к тебе, издавая шипящие звуки, что бы ты сделала?

— Я бы не закричала. Я никогда не кричу. Но я могла издать шум какой-либо другой разновидности… О, оставим это. Что ты здесь делаешь? Чертовски глупо сбежать из госпиталя, но оставаться в бегах еще глупее. Это только подтверждает подозрения, которые никогда не возникли бы, если бы ты вел себя разумно.

— Они бы возникли, — холодно сказал Пол. — Наш теперешний шериф, Боб Лайтфут, безмозглый дурак, но Билл Хоггенбум — проницательный старый сморчок. Рано или поздно он вычислит, что смерть Джан не была несчастным случаем.

— Он уже это сделал.

Пол кивнул.