Обнаженная модель

Чиж мечтал и даже договорился с Севастопольским музеем, что мы с женой сделаем у них персональную выставку. Я получил даже письмо от директора музея с приглашением устроить выставку в такой-то срок с предоставлением двух залов в Севастопольской картинной галерее. Украина самостоятельное государство. Отправка картин, их возврат, прохождение таможни — взвалить на плечи своего друга, занятого серьезной работой, мы сочли неудобным, когда он был еще жив. Теперь, когда его не стало, осуществить нашу выставку в Севастополе для нас потеряло всякий смысл. Весной 2008 года он заканчивал монумент Екатерины II. Здоровье его к тому времени было подорвано, он перенес тяжелую операцию, но несмотря ни на что, завершил работу над монументом, выполненным в бронзе на гранитном постаменте, и установленный в центре русского города Севастополя, основанного высочайшим указом императрицы. Мы с женой обещали приехать на торжественное открытие этого памятника, и тогда подробно обговорить проведение нашей выставки. Но судьба распорядилась иначе. Скульптор не дожил до светлого дня открытия монумента совсем немного. Он ушел из жизни, оставив после себя десятки прекрасных монументов в Севастополе, на территории Крыма, а также в городах России. Почетный гражданин Севастополя, Народный художник Украины Станислав Александрович Чиж, ушел из жизни, ушел один из близких и родных мне друзей.

Глава 17

Отсняв материал в Ялте, наша группа перебралась на Кавказ. Снимали в Сухуми и его окрестностях. Сначала мы решили снять эпизод охоты на тигра английских разведчиков — отца и сына Маллисонов, роли которых исполняли Игорь Дмитриев и Александр Борушной. Для съемок сцен с тигром была приглашена известная дрессировщица Маргарита Назарова. Мне она запомнилась по знаменитой комедии « Полосатый рейс», в ней она сыграла роль буфетчицы на судне «Евгений Онегин». До этого ни я, ни Анвар, ни даже Латиф, пригласивший Назарову на фильм, не были знакомы с ней лично. Всем нам было интересно увидеть, как женщина войдет в клетку к тигру и останется с ним один на один.

Сцены охоты мы снимали целую неделю. Для этих сложных и опасных съемок было выбрано место вдали от жилых домов, на большой косе, уходящей в море и поросшей густыми зарослями кустарника и бамбука. Примерно двадцать соток этой косы огородили тонкой прочной стальной сеткой, внутри которой поставили две клетки, одна просторная, для тигра, была замаскирована щитом из камыша, вторая, поменьше — для кинооператора. В нужный момент по команде режиссера Маргарита открывала клетку, выпускала в вольер тигра и начинала злить хищника особыми приемами дрессировщика. Она, щелкая хлыстом, заставляла вставать зверя на задние лапы, выпускать когти и рычать, оскалив клыки, и горе тому, кто посмел бы встать на пути полосатого хищника. И только Маргарита своим мастерством и силой воли подчиняла себе всю природную ярость зверя, и он поддавался ей, отчаянно сопротивляясь. Подготовив хищника к съемкам, Маргарита отходила в сторонку, а оператор успевал за это время снять тигра крупным и средним планом, его оскалившуюся пасть, глаза хищника в момент яростного возбуждения. Так, метр за метром, с большими трудностями продолжалась съемка, пока режиссер по мегафону не объявлял:

— Стоп! Съемка окончена! Всем спасибо!

Маргарита загоняла зверя в клетку, а группа покидала съемочную площадку.

Каждый раз перед тем, как войти в свою операторскую клетку, Анвар обнимал меня, и притворно плачущим голосом говорил:

— Прощай, друг! Если что случится со мной, передай моей жене, что я пал смертью храбрых, прямо на съемочной площадке.

На что я отвечал, подыгрывая ему:

— Обязательно передам, дорогой друг, пусть Надя порадуется.

В группе смеялись. Но оператору было не до смеха. После съемок Анвар выходил из клетки весь мокрый до нитки, не от жары, а от напряжения. Он протягивал мне слегка дрожащую руку, в которую я вставлял полстакана абхазской чачи, приговаривая:

— Выпей наркомовские сто грамм, ведь ты вернулся с передовой, а мы отсиживались за сеткой вольера в глубоком тылу.

Анвар опрокидывал стакан и каждый раз говорил:

— Латиф! Последний раз я вошел в клетку. Если эту зверскую съемку будем продолжать дальше, ищи себе другого оператора!

— Хорошо, я подумаю, — невозмутимо отвечал Латиф.

Отдельно, за вольером, в камышах, снимали Игоря Дмитриева, стреляющего из английского ружья. Потом, когда все смонтировали, на экране получился эффектный, вполне убедительный эпизод охоты на тигра.