Обнаженные души

— Ты всегда в моем сердце, — ответил он, целуя распухшие от слез глаза, покрасневший нос и губы. — Отдыхай. Я позову, когда будет готов ужин.

Лейла неохотно выбралась из кольца его рук и пошла в спальню. Свернувшись в комок, она уютно устроилась на краю огромной кровати, чтобы на несколько минут закрыть глаза. Худшее осталось позади.

Или нет? Лейла прижала руки к животу, словно защищая растущих внутри нее малышей.

* * *

Она проснулась час спустя, чувствуя себя бодрой и очень голодной. Вкусные запахи из коридора дразнили аппетит. Когда она ела в последний раз? Может, повар сжалится и позволит ей перекусить до ужина.

При мысли о еде Лейла сглотнула. В залитой светом просторной кухне у плиты спиной к ней стоял высокий мужчина. Стильные джинсы соблазнительно облегали стройные бедра и длинные ноги, а белая футболка подчеркивала рельефные мышцы спины, оттеняя золотистый цвет кожи. Рафаэль колдовал над шкварчащей сковородой. В теплом воздухе плавал пряный аромат фасоли со специями.

— Впечатляет, — сказала она, подходя ближе. — Надеюсь, ужин скоро.

— Угощу тебя традиционным блюдом. Мать часто готовила его в детстве. Когда возвращаюсь домой, хочу только его. — Темные глаза озорно блеснули. — Почти так же сильно, как хочу тебя, дорогая.

— Мне хорошо знаком твой ненасытный аппетит, — поддразнила его Лейла, стараясь не поддаваться беспокойным мыслям.

Не потеряет ли он интерес к ней, когда у нее вырастет живот? «Перестань думать, что твоя привлекательность напрямую зависит от веса», — приказала она себе, однако страхи не отпускали. Доктор предупреждал, что это связано с гормонами.

— Здесь найдутся свежие овощи? — спросила она, шагнув к холодильнику, чтобы избежать его проницательного взгляда.

— Не сомневайся, — усмехнулся Рафаэль. — Я подозревал, что ты предпочтешь салат простым бразильским блюдам.

— Как себя чувствует твоя мать? — переменила Лейла тему, уходя от проблем питания. Выложив на стол горку овощей, она быстро резала салат.

— Здорова, но очень занята. — Рафаэль нахмурился. — Заведует детским садом в своем районе. Работа отнимает все время.

Ей показалось или в его голосе прозвучала недовольная нота?

— Это же прекрасно.

Рафаэль недоуменно пожал плечами:

— В этом нет необходимости. Я ее хорошо обеспечил, зачем ей работать?

— А ты не думал, что работа с детьми ей нравится? Может она чувствовать себя нужной людям?

— Так она и говорит, — отозвался Рафаэль с нескрываемым сарказмом.

— Скажи, Рафаэль, ты против того, чтобы женщины вообще работали, или это касается только твоей жены и матери?

Он бросил на нее быстрый взгляд и повернулся к плите, продолжая готовить блюдо, которое выглядело гораздо аппетитнее, чем ее овощной салат.

— Мать в таком возрасте, когда должна получать удовольствие от жизни: путешествовать, отдыхать. — Он упрямо поднял подбородок. — Что касается тебя, мое отношение к твоей работе известно. Особенно когда появятся дети.

— Мне кажется, тебя беспокоит нечто более серьезное. Хотела бы я знать, что именно.

Рафаэль стремительно пересек разделяющее их пространство и повернул жену к себе. Темные глаза сверкали раздражением, тревогой и болью, отчего у Лейлы кольнуло сердце.

— Хочешь знать, чего я боюсь, если ты вернешься к работе после рождения детей? — почти выкрикнул он. — Что же, скажу тебе. Я хорошо изучил тебя, дорогая. Ты помешана на своей карьере.

— Да, я люблю делать свое дело лучше всех, — согласилась она, вырываясь из его рук, не желая слышать справедливых упреков.

Рафаэль горько усмехнулся:

— Ты не сможешь работать время от времени, когда представится случай. Один контракт перейдет в другой, в третий. Пройдет немного времени, прежде чем ты отправишься в турне по миру. — Глаза Рафаэля метали искры. — Кто останется ухаживать за детьми?

Лейла решительно тряхнула головой, но ее бравады хватило ненадолго.

— У меня будут кормилица и няня.

Рафаэль раздраженно вскинул руки и выругался:

— Ты оставишь детей на попечение чужих людей, чтобы снова заняться карьерой?

— Нет! Я буду брать их и няню с собой…

— Никогда! — яростно крикнул он.

Бурная реакция поразила ее настолько, что она предпочла не спорить.

Рафаэль запустил пятерню в волосы:

— Дети будут жить в этом доме. Я не позволю таскать их по миру.

С этим Лейла вынуждена была согласиться. Хотя она и предложила свой вариант, вряд ли рискнула бы увозить детей из родного дома. Не говоря о том, что в поездке они непременно стали бы легкой добычей для папарацци.

— Пусть будет по-твоему, — неожиданно уступила она.

Рафаэль скованно кивнул. Неужели она снова задела больное место?

— Рад, что мы пришли к соглашению, — сказал он.

— Ошибаешься, — упрямо заявила она.

Рафаэль удивленно вскинул голову.

— Допустим, ты прав. Детям лучше оставаться здесь. Но имей в виду: если я оставлю работу, то временно.

Рафаэль упер руки в бока, с трудом удерживаясь, чтобы не ударить кулаками в стену. По вызывающей позе и непреклонному выражению лица Лейла поняла, что дискуссия окончена. Если она сейчас же не выяснит, что гнетет его, вопрос так и не будет решен. Хотя оба не повышали голоса, было ясно, что никто не готов уступить.