Обнаженные Розы (СИ)

-Дядюшка припахал тебя мыть это корыто?-спросил один из автослесарей.

Чернобородый, в затасканной рубашке и темно-синих джинсах.

-Нет, Юрка, я сама вызвалась,-устало ответила я.

-Что, правда?-Юра был усердным работником, и довольно наивным.

-Ага.-вздохнула я.-Ночью вот не спалось. Решила, дай думаю, тачку помою...

Слышавшие наш разговор работники засмеялись.

-Ты стебёшься, да?-понял Юрий.

-Исключительно из добрых побуждений.-я покачала головой и улыбнулась.-Не обижайся.

-Ты похожа на своего дядю.-проворчал Юрка, пряча руки в карманах и удаляясь.

-Сочту это за комплимент.-пропела я.

Работники снова засмеялись.

С их появлением автомастерская наполнилась звуками голосов, работающей аппаратуры, перестуком, скрипением, жужжанием, лязганьем и скрипами.

Я убедилась, что вымытый мной Pajero выглядит примерно так, как выглядел до происшествия.

На всякий случай еще раз, придирчиво оглядела автомобиль.

И, зевая, поднялась наверх, на третий этаж, где и располагалась моя комната.

Свою комнату в доме дяди Сигизмунда я очень любила.

Длинная, с покатым, потолком.

На самом потолке белело широкое окно.

И лунными ночами свет из него падал аккурат на мою кровать, которая стояла у стены.

На кровати, на мятного цвета одеяле, валялось несколько цветных подушек, разной формы.

Стена над кроватью была заклеена постерами, картами, моими рисунками и фотками знаменитых фигуристов, сноубордистов, гонщиков.

Поверх фоток и постеров у меня тут же висела в два ряда праздничная электрическая гирлянда.

Повесила еще два года назад, решила не снимать. Теперь включаю иногда, когда грустно или тоскливо.

Возле окна, что выходило на фасад и внутренний двор автосервиса, стоял компьютерный стол и мой 'Вилли'.

Так я назвала свой компьютер. Да, да, да. Я даю имена некоторым неодушевленным предметам. Например, ещё мягким игрушкам, которые стоят у меня возле монитора или валяются на кровати.

В противоположной части комнаты у меня находиться зеркало в полный рост и белый шкаф.

Шкаф у меня реально огромный, крутой с великим множеством полок, вешалок, ящиков и двумя раздвижными дверцами.

Внутри шкафа у меня есть подсветка.

Стену, что под окном на крыше, сплошь занимали полки.

Они были заставлены книгами.

Литературу я предпочитала самую разную, от фантастики и фэнтези, до произведений известных философов.

Из последних, не буду врать, я прочла всего три книжки, пока, что.

Зато я с удовольствием читаю историю, биологию и психологию.

И изрядно поднаторела в этих науках.

Что, правда психологией я начала увлекаться из-за своих видений.

Я пыталась изучать сама себя, и понять, как мне справляться со всем этим.

Ведь кроме меня самой, мне в этом никто, никогда не поможет.

Да. Я обожаю свою комнату.

Тут не очень много места, на самом деле. Но зато уютно, мило и... как-то просто хорошо. И на душе тоже хорошо.

А уж когда я хочу спать, как сейчас, то вообще зашибись.

Главное, чтобы моя кровать была на месте.

Но, сперва надо в душ. Особо долго дрыхнуть времени у меня не было, но поспать пару-тройку (четыре-пять) часов я была бы очень не против.

Я взяла своё полотенце, свежее бельё и направилась в душ.

На третий этаж, никто кроме меня, дяди Сигизмунда и Феди никогда не поднимается.

Третий этаж отделен от всего здания крепкой, бронированной дверью с кодовым замком.

Поставил её дядя Сигизмунд.

А знаете когда? Правильно. Когда тут поселилась я.

Дверь в ванную комнату тоже была крепкой, металлической и закрывалась на два замка.

Это тоже было сделано ради моей безопасности, как мне сказал дядя.

Да. И решетка на окна в ванной тоже.

Оказавшись в ванне, я разделась. Бросила взгляд на себя в зеркало.

Лерка мне говорила, что у меня всё Ок. И сверху и снизу.

И талия, и ноги, и задница, и грудь (которая никак не хочет становиться хоть не много больше). Но сама я считала себя всё-таки какой-то угловатой и не плоской. По крайней мере спереди.

Да, у меня стройная фигура, и ноги правда в порядке, равно как и осанка, и даже попа хороша.

Но... вот из-за того, что у меня до сих пор вместо груди два каких-то заостренных прыщика с сосками, становилось досадно и обидно.

Вон у Лерки и Оли Сливко (она же Сливка) уже всё выросло. Везде.

А я какая-то... не доразвитая.

Так, ладно. Хватит. Не хватало опять по этому поводу убиваться и реветь.

Раздосадованная, сердитая и обиженная сама на себя, я зашла в просторную, застекленную душевую кабину и включила душ.

Вода тёплыми струйками, ласково, приятно колотила по телу.

Шум воды нарастал. Душевую кабину медленно заполняли плавные тучи полупрозрачного пара.

Я чувствовала умиротворение. Теплая вода обволакивала, успокаивала, утешала.

Я закрыла глаза.

Взяла мочалку, намылила гелем для душа. Нанесла на тело.

Смыла.

Мою мокрую спину лизнул странный холод.

Я порывисто обернулась, испугавшись, что кто-то открыл дверь в ванную и заглядывает внутрь.

Я подошла к полупрозрачной дверце душевой кабинки.

Помешкав открыла её и застыла на месте.

Душ выпал у меня из рук, ударился об кафельный пол.

Передо мной находился ночной, мрачный лес. Дикие, непролазные заросли.

Но внезапно выступил живописный, мистический свет луны.