Обнаженный бизнес

В этом бизнесе сейчас работают 4200 человек, поэтому нам очень сложно наладить с каждым личный контакт, но Бретт лично выступает на каждом вводном курсе перед новичками. На этих встречах он всегда бодр и честен. Он предупреждает, что работа члена экипажа утомительна. Если человек улыбчив от природы, пусть продолжает улыбаться, получает от этого удовольствие – и всё будет хорошо; но Бретт не станет принимать на работу того, кто выглядит недовольным. Он считает, что нелепо платить огромную зарплату человеку за работу, которую он ненавидит. Послушайте, говорит он, дайте себе три года, а потом решайте, как вам поступать. Если работа вам по душе – оставайтесь, если же нет – жизнь слишком коротка.

Недавно Бретт напомнил мне о том, что именно я настоял на том, чтобы мы создали авиакомпанию с чистого листа. В то время в Новой Зеландии продавалась одна авиакомпания, но мы решили, что нам не следует её покупать. Я чувствовал, что нужно начинать собственными силами. Наша авиакомпания так никогда и не стала бы нашей, если бы мы купили её с чьим-то багажом. (Я уже говорил об этом раньше: реструктурировать корпоративную культуру невозможно. Если люди сгорели на работе, если убит их энтузиазм и желание работать, то, сделав перестановку в офисе или прибавив пару долларов к их зарплате, вы не сможете изменить уже сложившуюся здесь культуру.)

Во время написания этой книги авиационный бизнес столкнулся с глобальными проблемами, разрешить которые сегодня как никогда сложно. Акции Virgin Blue и Qantas упали, и обеим авиакомпаниям приходится уменьшать количество рейсов и снижать расходы, чтобы оплачивать стремительно растущие счета за топливо. Это время, когда топ-менеджменту приходится доказывать свою компетентность, излучать спокойствие и превосходство и здраво смотреть на вещи. Я думаю, Virgin Blue подхлестнула Qantas к развитию, а её талантливый директор Джефф Диксон сделал именно то, что нужно было сделать. Однако история Virgin Blue – это история стремительного роста и умелого позиционирования себя на рынке; сегодня, чтобы выстоять в эти тяжёлые времена, Бретт и его команда должны сосредоточиться на защите своих слабых сторон и управлении рисками.

Теперь Virgin Blue представляет собой самобытную и уникальную компанию. Её сотрудники продемонстрировали глубокое понимание бренда Virgin и смогли перенести его ценности на свою почву. Они скрестили бренд Virgin со своей национальной культурой, чтобы создать удивительную и отличающуюся от всех остальных компанию. Хотя я должен отметить, что успех не прибавил Бретту наглости.

В субботу 29 марта 2008 года мы устроили корпоративную вечеринку на 3 тысячи человек в двадцати минутах езды от центра Брисбена, в огромном ангаре для самолётов. Перед этим грандиозным событием Бретт пригласил меня на VIP-приём, проходивший у него в саду. В тот день я был немного занят. Я только вернулся с острова Мейкпис, который должен был стать местом для отдыха сотрудников Virgin, а также их семей и друзей. Это чудесный тропический остров с прекрасной дикой природой. Я присутствовал на совещании, на котором обсуждалась развернувшаяся на острове кампания. Мне рассказали, что Мейкпис – это место обитания квинслендской древесной лягушки, которая занесена в Красную книгу. Наши планы по преобразованию острова подвергали опасности существование древесниц, и это очень волновало местных жителей. Меня предупредили, что к VIP-вечеринке Бретта может быть приурочена акция протеста, но мне не стоит об этом беспокоиться, так как полиция оцепит близлежащую территорию. Я знал, что у нас всё под контролем, но очень огорчился оттого, что мы можем причинить вред окружающей среде. Почему я не предусмотрел это? Ни я, ни люди, окружающие меня, никогда не слышали о квинслендской древеснице. Кто же в таком случае мог дать мне мудрый совет?

И вот мы собрались в саду Бретта; присутствовало несколько крупных политиков, включая федерального казначея Австралии Уэйна Свона, когда ровно в 16:40 кто-то позвонил Бретту на мобильный.

Он повернулся ко мне и сказал:

– Ты что-нибудь знал об этом, Ричард? По направлению к дому следуют протестующие с плакатами и транспарантами.

Я рассказал Бретту о лягушках на острове Мейкпис.

– Это квинслендская древесная лягушка, – пояснил я.

Бретт присвистнул.

– Что? – спросил я.

– Ты сказал квинслендские древесницы?

– Да. А что?

В этот момент до нас донёсся шум с улицы и к нам подошёл охранник, чтобы сказать, что протестующие направляются прямо к саду. Через минуту мы увидели толпу, которая размахивала транспарантами и кричала: «Конец войне против древесных лягушек на острове Мейкпис» и «Сэр Ричард, как вам не стыдно!».

– Ричард, ты должен выйти к ним и поговорить, – сказал Бретт.

Я стоял как вкопанный.

– Ричард, ты должен поговорить с ними. Ведь речь идёт о квинслендской древесной лягушке.