Обнаженный Бог: Финал

Джеку удалось перекатиться на бок и оглядеться. Нет, это определенно не потусторонье. Он находился в какой-то старинной комнате кубической формы, высоко в стене — окошко в форме полумесяца. Напротив него кучей выставлены старые рекламные плакаты, увядающая голографическая цветная печать объявляла об аксессуарах для ванной комнаты, которые он едва мог смутно припомнить из времен своего детства. Тяжелая цепь отходила от его лодыжек и вела к ряду металлических труб, они шли от двери — от пола до самого потолка.

Джек прополз всего полметра, пока его не сдерживала цепь. Ничего из того, что он пытался после этого предпринять, вплоть до того, что царапал и скреб трубы, не помогало ему отодвинуться от стены. Он все еще находился в трех метрах от двери. Когда он до хруста напрягал мускулы и пытался шевелить связанными руками, это не приводило ни к какому другому результату, кроме как усиливало боль в запястьях. Только это. Пути к освобождению не было.

Ощущение похмелья давно ослабело, когда дверь наконец отворилась. Джек не знал, когда это произошло, понимал только, что миновали часы и часы. Холодный ночной свет города проскользнул через высокое окно, окрасив голые оштукатуренные стены в неопрятный желтый цвет. Напавший на него одержимый вошел первым, двигаясь бесшумно, его черное монашеское одеяние вилось вокруг тела, точно туман. За ним следовали двое других: молодая девушка не более восемнадцати лет и угрюмый мальчишка-подросток. Они тащили женщину средних лет. Ее плечи съежились в желании защититься, а каштановые волосы, заплетенные в косы, образовывали корону на голове, как будто она зачесала их так для того, чтобы принять душ, отдельные пряди выбились и лезли в глаза. Они закрывали большую часть ее лица, хотя Джеку удалось уловить ее встревоженное и потерянное выражение.

Мальчишка наклонился и сорвал ленту с губ Джека — как можно резче. Джек застонал от приступа боли, усилившейся, когда ему освободили рот. Он вздохнул поглубже.

— Пожалуйста, — задыхался он. — Пожалуйста, не мучайте меня. Я сдаюсь, о'кей, только не надо.

— Это мне и не снилось, — сказал Квинн. — Я хочу, чтоб вы мне помогли.

— Я ваш. На все сто процентов. Все, что угодно.

— Сколько тебе лет, Джек?

— Гм… м-м… двадцать восемь.

— Я бы дал тебе больше. Но это хорошо. И ты как раз подходящего роста.

— Для чего?

— Ну, видишь ли, Джек, тебе повезло. Мы тебя малость принарядим, чуток переделаем. Ты станешь совершенно новым человеком, когда мы закончим. И я с тебя за это даже ничего не возьму. Как тебе это?

— Вы имеете в виду — другая одежда и прочее? — осторожно спросил Джек.

— Не совсем. Видишь ли, я обнаружил, что Грета — вот она, здесь, — квалифицированная медсестра. Конечно, иные болваны решили бы, что я делаю двойника. Но мы-то с тобой понимаем, что все это чушь собачья, правда, Джек?

Джек изо всех сил ухмыльнулся.

— Ну да! Ясно! Полная ерунда.

— Правильно. Это все — часть Его плана. Божий Брат следит, чтобы все для меня сошлось. Я же, в конце концов, избранный. Вы оба — Его дар мне.

— Скажи ему, Квинн, — вставила Кортни.

Ухмылка Джека мигом застыла, когда он понял с болью в душе, как глубоко он разделяет с ними их психическое нездоровье.

— Медсестра?

— Да, — Квинн сделал знак Грете выйти вперед.

Джек увидел, что она держит в руке медицинский нанопакет.

— О, ради Христа, что вы собираетесь делать?

— Ты, говнюк, Христос мертв! — закричала Кортни. — И не называй его имени среди нас, он тебе не поможет. Он — ложный господин. Квинн — новый Мессия на Земле.

— Помогите! — взвыл Джек. — Кто-нибудь, помогите!

— Ну и воображала этот говнюк, — заметил Билли-Джо. — Да тебя никто и не услышит, парень. Никого из остальных не услышали, а Квинн им сделал хуже.

— Послушайте, я же сказал, я вам помогу, — с отчаянием напомнил Джек. — Помогу. Правда. Я не треплюсь. Но и вы придерживайтесь своей стороны договора. Вы обещали не пытать.

Квинн отступил к дверям, отходя как можно дальше от Джека в пределах этой маленькой комнаты.

— Уже действует? — спросил он Грету.

Она посмотрела на маленький экран на процессорном блоке.

— Да.

— О'кей. Начните с того, чтобы избавить его от голосовых связок. Билли-Джо прав, он слишком много болтает. А мне нужно, чтобы он молчал, когда я буду его использовать. Это важно.

— Нет! — завопил Джек.

Он начал извиваться на полу. Билли-Джо засмеялся и уселся ему на грудь, вызывая поток воздуха из его легких. Воздух вытекал так же слабо, как и из носа.

— Прибор не может удалить его голосовые связки, — объявила Грета незаинтересованным безжизненным тоном. — Мне придется отключить ему нервы.

— Прекрасно, — одобрил Квинн. — Все, что угодно.

Джек уставился прямо на нее, а она наклонилась и прижала блестящий зеленый аппарат к его горлу. Ловя ее взгляд, он умолял, взывал: не делай этого. Он мог бы заглядывать в линзы механоида с тем же успехом, что в ее глаза. Аппарат прилип к коже, мягкий и теплый. Джек напряг мышцы, сопротивляясь вторжению. Но через минуту или около того они начали расслабляться, и он утратил ощущение всего, что находилось между его челюстью и плечами.