Обнаженный Бог: Финал

Густой дым и ослепляющее желтое пламя вырвались во взрыве моторов ракеты спасательной камеры. Шум сделался могучей стеной энергии, которая отбросила назад Флетчера и Пауэла. Яркий свет бросился в глаза Флетчеру, когда он пустил в ход последние остатки своей энергистической мощи, чтобы отстранить от себя взрыв. Спасательная камера, вибрируя, устремилась вверх, набирая скорость. Из ее основания хлынуло пламя, очищая поверхность эктоплазменной лужи. В жаре этого пламени растаяли зародышевые формы. Наружу пробились вязкие клубы дыма, мечась по всему нефу. Под громадным давлением задрожали старинные окна с витражами. Над опустевшей территорией заревели горизонтальные хвосты дыма и смог из эктоплазмы.

Спасательная камера ударилась о верх купола и улетела в предрассветное утро. Сильный толчок изменил направление ее полета, она сделала зигзаг под красным облаком и полетела к Холборну.

На полу собора стало невозможно что-либо разглядеть. Воздух начал сгущаться от обледенелых частиц и от насыщенного кислотного дыма. Флетчер бестолково шлепал по бушующей эктоплазмовой луже, тщетно пытаясь найти что-нибудь, что дало бы ему опору. Он ощущал мозгом одержимых в нефе, их державшаяся на страхе дисциплина начала расшатываться. На расстоянии от них все утратило ясность. Обломки мусора, свистя, летели сверху вниз и разбрызгивали мутную жидкость, где они немедленно с треском раскалывались от холода.

– Кто-нибудь устоял на ногах? – кричал Пауэл откуда-то из темноты.

Алая вспышка начала пронизывать сгустившийся туман, когда отсвет красного облака проскользнул в поле зрения Флетчера. Он стоял неподвижно, не осмеливаясь шевельнуться.

Пауэл наткнулся на него. Оба подскочили.

– Я должен подняться на галерею, – сказал Пауэл. – Это наш шанс, он будет так же ослеплен, как мы.

– Мне кажется, дверь в той стороне, – подсказал ему Флетчер.

Даже пытаясь привести в действие ноги при помощи энергистической мощи, они передвигались еле-еле. Флетчер не чувствовал ног ниже колен.

Сквозь туман начал искриться белый свет. Внезапно он сделался могучим освещением, со вздохом опускаясь на пол. Неровная поверхность над Флетчером поднялась, оставив его на виду. Широкий луч красного света пробился сквозь отверстие в куполе, освещая всю эктоплазменную лужу. По другую сторону этот луч осветил Дариата и Толтона, которые пытались пройти в северный неф.

– Куда-то идете? – спросил Квинн. – Бежать некуда. Воинство Светоносца уже здесь. – И он указал театральным жестом на лужу, призывая ее обитателей подняться.

Обширный участок эктоплазмы отправил волны жидкости, которая лениво потекла по главному и поперечным нефам. Макушка Оргатэ мягко скользнула вверх, погружаясь к малиновое освещение. Квинн раскатисто захохотал, когда чудовище поднялось в эту вселенную. Одержимые с криками помчались вон из дверей собора. Флетчер с Пауэлом тонули в живой слякоти, откуда то и дело высовывались жадные ложноножки, чтобы обрушиться им на головы. У ног Квинна лежали Луиза и Грета, сломленные и поверженные, проливающие слезы при мысли о предстоящих мучениях. Это была самая настоящая Ночь – такая, о какой он всегда мечтал.

Что– то произошло у него над головой.

– Мать твою!

* * *

Энди Беху все это время провел, прижавшись к своему окну, наблюдая, как безобразное красное облако ползет над Лондоном. Горячий воздух с жуткой ясностью помогал преувеличить это вторжение. Звезды над хрустальным куполом смотрели вниз с холодной красотой через свободное от бури небо. Рассвет будет великолепным.

Теперь он понял, что даже и не увидит этого зрелища. Его нейросеть разрушилась. Передний край облака был уже меньше чем за четверть мили. А под ним его внушающий суеверный страх пронизывающий красный свет помогал освещать пустые улицы.

Энди приник к этому окну, когда она ушла, молчаливо глядя ей вслед; поэтому он знал, на какую улицу она свернула. Если она вернется, он сможет ее увидеть. Одно это даст ему смелость выйти из дома. Он выйдет и приведет ее домой. Луиза поможет сделать смерть осмысленной.

Малиновый свет внутри облака замерцал и погас. Это произошло так внезапно, что Энди подумал, не случилось ли что-то у него с глазами. Все, что осталось от перепуганного города, – это такие слабые очертания, что, возможно, существуют только в воображении Энди. Он принял их за признак того, что оружие СО начало уничтожение.

Ничто больше не двигалось в мертвой тишине. Энди посмотрел вверх.

Звезд больше не было.

* * *

Щель прыжковой ямы раскрылась за миллион километров под южным солнечным полюсом. Ее края немедленно расширились. В течение трех секунд она уже достигла ширины более чем полмиллиона километров в диаметре, больше, чем орбита Юпитера. Еще через пятнадцать секунд она стала такого размера, как планировал Джошуа, двенадцать биллионов километров в поперечнике, шире, чем сама Солнечная система. Она двинулась вперед, обволакивая звезды, планеты, астероиды и кометы – все одинаково.

Щель превратилась в ничто.

Все, что от нее осталось, была одинокая человеческая фигура в черном одеянии, неистово устремившаяся сквозь космос.