Обнаженный Бог: Финал

Гилмор ждал на верхней площадке лестницы; он направил их в лабораторию профессора Новака, где двое лаборантов уже приготовили камеру с ноль-тау. Жаклин Кутер слегка поколебалась, когда ее увидела. Два автомата, упершиеся ей в спину, вынудили ее пойти вперед.

– Я должен был бы извиниться перед вами за все те страдания, через которые вы прошли, – неловко промямлил Гилмор. – Но после суда я чувствую себя оправданным.

– Так и следует, – сказала Жаклин. – Я буду наблюдать за вами из потусторонья. Когда придет ваше время к нам присоединиться, я буду ждать вас там.

– Пустые угрозы, боюсь. К тому времени мы уже решим проблему потусторонья.

Гилмор указал на камеру ноль-тау, как будто попасть туда было делом добровольным.

Кутер наградила его последним потухшим взглядом и полезла в камеру.

– Какое-нибудь последнее желание? – спросил Мерфи. – Хотите что-нибудь передать детям или внукам? Я прослежу, чтобы ваше поручение передали.

– Иди, трахайся сам с собой, – был ответ.

Он крякнул и кивнул оператору, управляющему камерой. Кутер немедленно исчезла за густыми клубами черного пара.

– Как долго это будет продолжаться? – напряженно спросил Мерфи. Он все еще не мог поверить, что это конец.

– Оставьте ее там по крайней мере на час, – с горечью посоветовал Гилмор. – Она упряма.

– Очень хорошо.

Мерфи отказывался позволить, чтобы дверь, соединяющая лабораторию безопасности со всем астероидом, была приоткрыта, особенно учитывая, что о трех людях пока еще было ничего не известно. Морпехи продолжали прочесывать вспомогательные ниши. Мерфи заставил их осмотреть не только людей, но и атомные генераторы. Так как внешние устройства теплообмена не действовали, они работали экономным способом, подключая небольшой тепловой избыток к аварийному бункеру. Кутер не могла довести его до взрыва, но плазма произвела бы массу разрушений, если бы кто-то влезал в ограниченное поле. Лаборанты доложили, что поля не затронуты. Когда прошло сорок минут, нашли еще одно из пропавших тел, – мертвеца засунули в вентиляционную трубу. Мерфи приказал своему взводу еще раз пройтись по всем комнатам, которые они охраняли, и открыть все оставшиеся решетки, независимо от их величины. Одержимые легко могут пробить для своего убежища небольшую дыру в скале.

Мерфи выждал семьдесят минут, прежде чем приказал отключить камеру ноль-тау. На женщине, находящейся внутри, был изорванный и обгоревший лабораторный халат со штампом разведки флота на плече. Пошатываясь, она вышла оттуда, громко рыдая и придерживая кровоточащую рану у себя на животе. С помощью программы распознавания Мерфи идентифицировал ее как Тоши Ньюмор, одну из биофизиков из секции вооружения.

– Дьявольщина, – простонал Мерфи. – Доктор Гилмор! – вызвал он. Ответа не было. – Доктор?

Коммуникационные процессоры в аварийном лабораторном комплексе доложили, что они не могут распознать нейросеть доктора Гилмора.

Мерфи бросился в главный коридор и заорал на свой взвод, чтобы следовали за ним. Он кинулся в офис доктора Гилмора в сопровождении десяти человек.

* * *

Как только черная оболочка камеры ноль-тау захлопнулась за Жаклин Кутер, Пирс Гилмор вернулся в свою лабораторию. Он не протестовал против строгих приказов Хьюлетта, который запретил им покидать лабораторный комплекс. В действительности он это даже одобрял. Он находился в жутком шоке, когда Кутер сбежала, да еще на верхушке астероида, сотрясающегося и вибрирующего вследствие взрыва антиматерии. При данных обстоятельствах подобные предосторожности были и логичны, и разумны.

Офисная дверь захлопнулась за ним, частично заработало освещение. Нормы расходования энергии позволяли ему освещать только четыре потолочные панели, учитывая, что стоял холодный зимний вечер. Ни одно из голографических окон не действовало.

Гилмор подошел к кофеварке, которая все еще самодовольно булькала, и налил себе чашку. После недолгого сожаления он выключил кофеварку. Возможно, при эвакуации в новое помещение не окажется достаточно места, чтобы взять с собой кофеварку и его любимые китайские чашки. Если вообще найдется какое-то место для личных вещей. Когда требуется эвакуировать по три тысячи человек в неделю, количество багажа, которое разрешено брать с собой, сводится практически к нулю. Трубочка из солярия, проходящая под орхидеями, тоже была отключена. Несколько этих редких растений чистого генотипа готовы были расцвести, их мясистые почки почти лопнули. Теперь этого не произойдет. Не будет больше света и чистого воздуха, скоро наступит жара. Лаборатория безопасности находилась ближе к поверхности, чем большинство обитаемых секций астероида, они потеряют больше всех. Мебель, оборудование – все будет утрачено. Единственное, что останется, – это их файлы.

Пирс сидел за своим столом. В самом деле, ему ведь надо спланировать порядок действий, обеспечить готовность сохранения информации, когда они переедут в другое убежище. Он поставил чашку на кожаную поверхность, рядом с другой пустой чашкой. Но раньше той чашки там не было.

– Привет, доктор, – сказала Жаклин Кутер.