Обнаженный любовник (ЛП)

У алтаря Тор поклонился черепу. Затем поднял его и передал реликвию Рофу, черный алмаз Короля сверкнул, когда он принял священный символ минувших времен.

Гроб поставили на плиту, он занял всю плоскую поверхность.

Братья сузили круг, становясь плечом к плечу, и когда Роф поднял череп над головой, раздалось низкое пение, голоса мужчин слились вместе, в один тон, один звук, который усиливался акустикой пещеры.

Тор шагнул вперед, доставая из складок своей черной мантии серебряный клин и старый молот с деревянной ручкой. Обнаружив шов крышки гроба, он вогнал острый скол орудия серией ударов, а затем повторил процесс со всех сторон, оторвав единственную деревянную планку, которая запечатывала смертный ящик. Воздух вышел с шипением, и от ощущения чьего–то неминуемого приближения у Лэсситера стало покалывать в затылке.

Если бы он был католиком, то перекрестил бы лоб. К счастью, Бутч О'Нил сделал это за всех.

Хэй, никогда не повредит осторожность со всем, что касается Бога.

Гробовые гвозди были длинными и прямоугольными, кованные вручную много веков назад, и, казалось, их было не меньше сотни. С каждым поворотом клина они протестовали, всячески противились, а скрип напоминал о том, что они не только хорошо справлялись со своей работой, но и делали это уже очень, очень долго.

Спрятав инструменты обратно в свою одежду, Тор кивнул группе Братьев, Рейдж и Вишес присоединились к нему, один встал у головы, другой – у ног.

Речитатив стал громче, когда три Брата просунули пальцы между крышкой и телом гроба… и Лэсситер подумал, что рад, что происходящее – не фильм Джона Карпентера[50].

Гвозди высвободились серией хлопков, а затем открылось содержимое.

Братство подалось вперед в едином порыве, словно они держались за руки, и Лэсситер повторил движение со своей стороны. Когда его сердце отчаянно заколотилось, он убеждал себя в том, что дал им правильный совет.

Ключ от всего был…

Все замерли, включая троих, державших крышку.

– Что за хрень? – выдохнул Вишес.

Глава 27

Пока Сэвидж оставался на втором этаже коттеджа, пытаясь слухом уловить признаки бугимэна, Мэй была в подвале, вглядывалась в темноту спальни Таллы. Света с лестницы было достаточно, чтобы она видела пожилую женщину, лежащую на кушетке у своего старинного письменного стола. Хрупкое тело устроилось на шелковых подушках, одна рука за головой, другая – на животе. Худые ноги в туфлях выгнуты как у балерины, собирающейся приземлиться после прыжка.

Если бы она была молода, поза смотрелась бы чувственно. Но в ее возрасте, она казалась такой же грустной, как вся ее причудливая мебель в этом захудалом маленьком домике: свидетельство того, что лучшие годы ее жизни уже прошли и остались лишь крохи былой славы и молодости, исчезающие безвозвратно.

– Я солгала ему, – прошептала Мэй. – Я не смогла рассказать ему…

Скрип наверху, на кухне, заставил ее плечи напрячься от беспокойства.

Отвернувшись, Мэй потянула вниз подол своей флисовой кофты, и подошла к основанию деревянных ступеней. Она смотрела на Сэвиджа, стоявшего наверху, он казался горой, безликой, но не бесформенной, его мускулы были словно высечены в свете, струящимся позади него.

– Ты уходил? – тихо спросила она.

– Да. Я уже вернулся.

Вау, как быстро.

– Она крепко спит.

– Здесь все в безопасности. И у меня есть... то, что нам нужно.

Мэй осторожно поднялась, стараясь избежать скрипов в досках. Когда она приблизилась к мужчине, Сэвидж отступил, чтобы дать ей немного места.

Закрыв за собой дверь подвала, Мэй огляделась.

– Вот... как.

– Нет, здесь нет никаких странных книг. Нигде.

– Я не об этом думала.

– Нет, об этом.

Мэй скрестила руки на груди.

– Я отказываюсь спорить о том, что происходит у меня в голове с незаинтересованной третьей стороной.

Сэвидж прищурился.

– О, я довольно заинтересован.

Мэй прислонилась к двери подвала. У нее возникло почте непреодолимое искушение вступить с ним в словесную баталию, но вместо этого она дернула больным плечом и молчала.

– Что мы собираемся делать сейчас? – просила она.

– Сидеть и ждать.

– Ждать что?

– Что с твоим плечом?

– А? Ох. – Она потерла ноющую мышцу противоположной рукой. – Пару лет назад я попала в автомобильную аварию. Ремень безопасности спас мне жизнь, но врезался прямо сюда, и с тех пор плечо часто напоминает о себе.

– Сядь, – сказал Сэвидж, повернув один из стульев, что стояли у стола. – Я позабочусь об этом.

– Я не просила о помощи.

– Правда? – Он прижал руки к груди. – Вот это поворот. Я в шоке. Тебе не нужна помощь?

Мэй слегка улыбнулась.

– Ты такой дурак.

– Может быть, но я знаю, что делать с травмами плеча, – Он похлопал по креслу. – Давай, чего ты боишься? Что я тебя поцелую?

Мэй моргнула. И подумала: «Нет, я боюсь, что если ты это сделаешь, я попрошу тебя не останавливаться. Еще. И еще…».

– Нет. – Чтобы доказать свою точку зрения, она подошла и приземлила свою задницу перед ним. – Делай, что хочешь.