Обнаженный медведь (ЛП)

– Лейф? Я снова сделала немного кофе для тебя. Сегодня он вкуснее, я обещаю, – позвала я. Мог ли он вообще понимать меня, когда был в форме медведя? Я прекрасно могла понимать английский даже в своей медвежьей форме, но я не провела в ней целых шестнадцать лет.

Но, к моему облегчению, Лейф приблизился – человеческий Лейф – несколько минут спустя. Он выглядел неуверенно, скрываясь за углом палатки, как будто боялся подойти ближе. Его глаза смотрели на меня осторожно, и это снова были глаза дикого хищника, без проблеска человечности в них.

Я приглашающе похлопала по спальному мешку рядом с собой. Я расстелила его как одеяло для пикника, поставила кружку с подслащенным шоколадом кофе в центре, крышка была откручена, так чтобы он мог унюхать его. Мне пришлось закинуть туда почти целую плитку шоколада для того чтобы достаточно подсластить напиток, зато доносящийся аромат был богатый и насыщенный.

Лейф колебался только мгновение, а затем двинулся, чтобы сесть на одеяло и обхватил термокружку руками. Он попробовал кофе и зажмурился от удовольствия.

– Николина, – простонал он.

Я была поражена, услышав свое имя, произнесенное таким образом. Думаю, это его способ сказать спасибо, но как-то… странно. Приятно, но странно.

– Пожалуйста, – сказала я ему и после этого натянула одеяло ему на плечи, чтобы укрыть его от колючего ветра. Было жгуче холодно, не смотря на солнечный день, и я надела несколько слоев одежды. Вид такого обнаженного Лейфа заставлял меня беспокоиться об обморожении, не смотря на его вер-медвежью природу. – Хочешь поесть чего-нибудь?

Он долго изучал мое лицо, а затем кивнул.

– Если у тебя… если у тебя есть лишнее.

– У меня есть. – Я привезла много протеиновых батончиков с собой. Они не были вдохновляющей едой, но были компактными и их можно привести огромное количество. Я развернула один со вкусом шоколада и предложила Лейфу, так как он, похоже, оказался сладкоежкой.

Лейф взял его и быстро съел, жадно проглотив. Вид того как он ел обеспокоил меня, и я задумалась, что было причиной – голодание или недостаток воспитания. Он сказал, что не любит пингвинов, но на этом острове особо ничего и не было кроме пингвинов. Может поэтому он был такой тощий.

– Хочешь еще один?

После того как он кивнул, я дала ему еще один батончик и смотрела как он ест. После того, как с батончиком было покончено, он опять начал пить свой кофе, глядя на меня.

Я не шевелилась. Просто смотрела на него и ободряюще улыбалась.

Через некоторое время, он потянулся и коснулся моей щеки одним грязным пальцем, поглаживая.

– Мне жаль.

Это на счет царапины? Она почти зажила.

– Не беспокойся об этом, – сказала я ему. – Она заживает. И ты был не в себе.

Я знала какого это. Приближение течки было более чем слегка напрягающим, потому что мое тело… жаждало этого. Я опасалась того как я буду действовать ближайшие пару недель или около того, когда период охоты войдет в полную силу. У женщин-перевертышей довольно продолжительный период подготовки к течке. Я предполагала, что это должно помочь нам провести все должные приготовления, но также это означало длительный этап беспокойства и ожидания.

Пальцы Лейфа продолжали гладить изгиб моей щеки, подушечки пальцев на моей коже ощущались прохладными и грубоватыми. Казалось, что его взгляд потемнел от напряженности.

– Николина, – прошептал он опять.

Я затрепетала от того как он произнес мое имя. Это звучало так… сильно. Эмоционально.

– Могу я показать тебе кое-что? – спросила я его.

Он кивнул.

Даже если мне было больно оторваться от его нежного прикосновения, я встала и направилась в палатку, достала маленькую резную деревянную фигурку, которую привезла с собой. Я опять села рядом с ним и протянула ее.

Это была маленькая резная деревянная фигурка медведицы в балетной пачке на поясе, балансирующей на шаре.

Он взял ее у меня и изумление отразилось на его лице. Он улыбнулся.

– Я помню это.

У меня перехватило дыхание.

– Помнишь?

– Помню… – Лейф задумался на мгновение и затем взглянул на меня. – Я помню девочку с косичками в розовой пачке. Она дулась потому, что ее кузены могли обращаться в медведей, а она еще нет.

Я тяжело сглотнула, мое сердце заболело от воспоминаний.

– И ты вырезал эту фигурку и дал ее мне, потому что хотел, чтобы мне стало лучше.

– Я помню, – кивнув, сказал он. Лейф осмотрел меня, и его рука потянулась к моим волосам, заплетенным в две длинные косы. – У них почти тот же цвет, что и раньше.

– Почти, – сказала я улыбаясь. – Все в моей семье рождаются и остаются блондинами.

Его длинные пальцы двинулись к моему лицу, задели золотое колечко в моей ноздре.

– Хотя, этого я не помню.

Я засмеялась.

– У меня был бунтарский период.

– Почему?

Я заколебалась от этого мягкого и прямого вопроса и решила ответить честно.

– Мой жених, Рэмси, был изгнан из медвежьего клана до тех пор, пока не принесет извинений. Ему было пятнадцать лет. И похоже он вообще не собирался возвращаться, чтобы жениться на мне, поэтому я решила, что могу делать что хочу. Я сделала пирсинг в носу и покрасила волосы в черный цвет.