Обнажённый экстаз

Син жестом указала на дверь.

– Отлично. Мы познакомились. Бай-бай. – Шейд выглядел совершенно растерянным. – Почему ты ещё здесь?

– Почему ты так себя ведёшь?

"Боже, что с этими парнями?"

– Потому что я просто хочу, чтобы меня оставили в покое, лады? Неужели это так трудно понять?

Он вздёрнул бровь.

– Вообще-то, нет. Но, возможно, если бы ты позволила нам понять...

– Я не хочу! – Син оттолкнула его с дороги и распахнула дверь, желая оказаться подальше от огромного давления внезапно появившейся семьи. – Просто держитесь от меня подальше. Я сто лет жила без вас, и уж конечно вы не нужны мне сейчас.

Ей никто не нужен. Она давным-давно узнала, что не может ни на кого положиться, кроме самой себя. Даже на Лора. Он оставил её, когда она нуждалась в нём больше всего, и хотя Син понимала, почему он это сделал, и знала, что он пытался сделать это для неё, какая-то часть неё просто не могла полностью опустить защитные щиты и вернуть всё на свои места.

Доверие, как имел обыкновение говорить её старый хозяин, является сущностью коварной и злой. И он это точно знал. Он подобрал её на улице, такую уязвимую, внушил доверие и заставил совершать... такие вещи. Он использовал в своих интересах её способность убивать и неуёмную жажду секса, до тех пор, пока её душа не иссохла.

Даже до его появления, именно доверие заставляло Син полагать, что мать любила её. Она не любила. Именно поэтому Син думала, что дедушка и бабушка всегда будут с ней. Но они умерли. Она верила, что Лор позаботится о ней. Но он бросил ее.

Она никому впредь не позволит покинуть себя.

За исключением того, что уже произошло, не так ли? Она сблизилась с Лором больше, чем могла себе представить. И теперь он пропал.

Понятное дело, что в обвинении его в этом не больше смысла, чем винить бабушку с дедушкой в их смерти. Но логика никогда не являлась её сильной стороной.

Син шагала подальше от Тени, искренне надеясь, что он не станет её преследовать. Проблема заключалась в том, что она не знала куда шла.

Она попала сюда через Хэррогейт, но не помнила обратного пути, а когда её чувства окрашивались яростью, она становилась сама не своя, даже ощутить врата была не способна.

Син увидела нечёткий силуэт двойных дверей. Она проскользнула в них, оказавшись на подземной стоянке, из которой не было видно выхода.

И это казалось не только фигуральным значением. Проблуждав так около пятнадцати минут, она сдалась, но и вернуться в больницу тоже не могла. Пока не могла.

Ей просто было необходимо несколько минут побыть в тишине и покое без раздражающих её братьев, следивших за каждым её движением.

События последних двух дней печально сказывались на ней, и хотя ей хотелось отведать самодельного вина, которое готовил Лор, или просто подремать недельку, всё, о чём она просила, было несколько минут покоя. Совершенно опустошённая Син опустилась на землю рядом с чёрной машиной скорой помощи.

Не прошло и тридцати секунд, как она услышала шаги, и со стоном уронила голову на руки.

– Отвяжись, Шейд...

– Это не Шейд. Конэлл.

Удивившись, Син приподняла голову, убедившись, что стоявший перед ней мужчина явно не её брат. Перед ней стоял довольно сексуальный вампир медработник, которого она видела прежде рядом с убитым ею варгом. Тот, с взволнованными, отливающими серебром глазами и светлыми, песочного цвета волосами. Собственной персоной.

– Ты в порядке? – спросил он хрипло.

– Э-э... да.

– Тогда почему ты притаилась за моей машиной скорой помощи?

– Я не притаилась. Я отдыхала.

– На стоянке. – Он одарил её холодным взглядом. – На земле.

Син поднялась на ноги.

– Медперсонал берёт специальные уроки по дурным манерам? Я-то уже стала полагать, что это особенность моих братьев, но начинаю подозревать, что это медицинская специфика.

– А у тебя опыт по этой части, да? – Он открыл заднюю дверь машины и закинул внутрь нейлоновую сумку.

Син нахмурилась.

– Ты меня даже не знаешь.

– Смею предположить, – заметил Конэлл со скучающим видом, – ты сама располагаешь к такому обращению.

– Ты что, экстрасенс или что-то в этом роде?

Он рассмеялся. Глубокий мелодичный звук волной прокатился по Син.

– Мне более тысячи лет. Всё это я уже видел. И ты, сладкая моя, вряд ли можешь предложить что-то новое. – Наверное, что-то не так было с её выражением лица, поскольку Конэлл рассмеялся снова. – Да ладно. Ты же не можешь всерьёз считать, что ты единственная женщина, столкнувшаяся с грубостью этого мира, прятавшая своё сердце в течение трёх столетий среди дрязг и прочего вздора, лилея свою боль и, изливая кислоту на всех без разбору, кто хоть как-то пытается приблизиться к тебе. – Он прищурился. – Насколько близко я попал?

Син открывала и закрывала рот, но не смогла произнести ни звука. Наконец она закрыла его, чтобы не походить на рыбу, выброшенную на берег реки.

– Я сказал то, что думал. – Конэлл взмахнул рукой, словно желая избавиться от Син. – А теперь можешь идти и сколько душе угодно изливать свою желчь на тех, кого это заботит. Хотя, погоди-ка, это ведь никого не заботит, правда? Потому что ты никому бы и не позволила...