Обнажённый экстаз

– Земная жизнь не столь уж ценна для ангелов, просто мы больше обеспокоены душой, нежели телом. Душа – истинная сущность человека или животного. С другой стороны жизнь на Небесах является истинным существованием. Фактически те, кто прибывает на небесах, рассматривают живущих на земле, словно призраков. Так же как люди способны видеть души как призрачные существа, так и живущие на Небесах видят людей. – Она взмахнула рукой. – Все это кажется адом по сравнению с Небесами. Но люди не понимают этого, пока не умрут. То, что здесь является смертью, там ознаменовывается рождением.

– Тогда для чего ангелам вообще кого-то спасать? Почему бы всем не отправить на Небеса?

Многие столетия назад Идесс задавалась тем же самым вопросом, и хотя Рами и пытался ей объяснить, потребовались столетия, чтобы действительно это понять.

– Потому что у пребывания на земле есть определенная цель. Большинством так называемых "чудес" о которых ты слышал, являются чудом спасенные Праймори, о которых заботятся их Мемитимы. Ребенок, вывалившийся с двадцатого этажа, остается целым и невредимым. Женщину откопали живой из-под обвала через две недели, когда была утрачена всякая надежда. Мужчина был повешен, но его веревка оборвалась. Все это дело рук Мемитимов. Моих в частности.

Он беспечно протянул правую руки, и стал выводить круги на ее колене, поначалу осторожно, улыбаясь тому, что многие даже как удовольствие рассматривать, не станут.

– Но так ведь не всегда происходит? Ты исцелила голубя. Что было бы, если бы он умер?

– Ничего, мое воздействие просто бы не имело значения. Когда я направляю силу на человека или животное, они либо исцеляются, либо их душа освобождается. Это отчасти похоже на то, словно они истощаются. Я истощаю либо жизнь, либо смерть из них. Так или иначе, я прекращаю страдание, восстанавливая жизнь либо на земном плане, либо в небесном.

– И почему же ты не проделала этого со мною, когда мне в горло вонзился кинжал?

– Потому что я не знаю за ранее, каков будет результат. Может если бы я воздействовала на тебя, твоя душа бы отлетела. Я не могла так рисковать. – Утрата его, возможно, стоила бы ей вознесения, но это являлось нечто большим. Поскольку его душа была связана с демоном, она могла потерять его навсегда.

У нее скрутило живот, но вовсе не от того, что у него не человеческая душа. Это вовсе не вызывало у нее отвращения, ее расстроил тот факт, что она слишком привязалась к нему, и она была готова сделать что угодно, лишь бы не потерять Лора.

Точно такие же чувства привели ее к предательству Рами.

Лор казалось, ощутил ее беспокойство, и она была готова расцеловать его за то, что тот сменил тему.

– Ты ничего никогда не рассказывала о своей матери, ты встречалась с ней?

– Мы не можем встретиться, пока я не вознесусь и даже тогда... я не уверена. – На самом деле для Идесс это не имело особого значения. Матерью она считала женщину, воспитавшую ее с такой любовью, как должна была мать.

Долетевший ветерок шелестел листвой, и Лор подставил ему лицо, прикрыв глаза, когда произнес:

– Как же... так произошло, что Смерть и Ангел встретились? Существует что-то типа бара, где флиртуют, напиваются и ведут кого-то к себе домой, или как?

Идесс насмешило подобное представление.

– Я не знаю подробностей, но Рами рассказывал, что некоторые ангелы добровольно предлагали себя в качестве биологических матерей, как Азагот добровольно спустился в ад, ради пользы мира. Он не может оставить это место, поэтому они спускаются к нему.

И как много там таких юных мам?

– Со слов Рами семьдесят две. Он изучал человеческие религии и пришел к выводу, что в них довольно много общего, и зачастую они базируются на одних и тех же принципах.

– Подобно наличию семидесяти двух девственниц для мусульманских мучеников?

– Точно. Это же не возникло само по себе, и Рами считает, что это как-то связано с матерями Мемитимов. А еще он полагал, что "девственница" – это неточность перевода, вернее было бы заменить его словом "ангел" – Она невольно фыркнула, представив, что любой человек может получить семьдесят двух ангелов в качестве вознаграждения.

– Как насчет одного ангела? – Голос Лора казался таким низким и глубоким, полным нежности, что вызвало у нее дрожь.

– Фактически, я еще пока не ангел, – произнесла она, – так, что не думаю, что это возможно.

Он прикоснулся ладонью к ее лицу.

– Но ты надеешься вознестись, так ведь?

Вопрос провалился куда-то вглубь ее живота потому, что впервые с того момента, как она осознала кто она и каково ее предназначение, она дрогнула.

– Не могу дождаться, когда выберусь отсюда. – Действительно. Она не могла дождаться. Так как она уже говорила Лору, что Земля является адом. Полным страдания, боли и жестокости. И страстных мужчин подобных Лору.

Раздражение мелькнуло в его глазах, и он поднялся на ноги.

– Да, здесь полный отстой. Чего тут бестолку ошиваться со мною.

– Лор, я не имела ввиду...

– Все в порядке. Нам нужно подготовиться к охоте. Син будет здесь с минуты на минуту.

Она встала и потянулась к нему. 

– Лор.