Обняться, чтобы уцелеть

– Прекрати! – отмахнулся Леонид. – Сам знаешь, что я ни о чем другом думать не могу…

Он вернулся за свой стол, сел, откинулся в кресле.

– Конечно, то, что ты мне предлагаешь, в высшей степени некрасиво, – продолжал Голубев, машинально поигрывая бронзовым пресс-папье. – Но, с другой стороны…

– …с другой стороны – ты ведь не сделаешь с ним ничего особо страшного, – вкрадчиво поддержало зеркало. – Так, слегка пощекочешь нервы…

– Довести человека до суицида – это, по-твоему, слегка?

– Но ведь ты не дашь ему умереть! Более того, дело не дойдет даже до попытки! Достаточно, чтобы он лишь всерьез задумался о том, чтобы покончить с собой. Тогда его отражение испугается и примет наши условия.

– Гм… А оно может не согласиться, даже при таких обстоятельствах?

– Нет, исключено. Гарантия сто процентов. Даже тысяча.

– И ты говоришь, что доводить до петли Кирилла не надо? Хватит только суицидальных мыслей?

– Более чем хватит.

Голубев снова хмыкнул, затем поднялся с кресла, заходил по кабинету. Отражение металось над ним в гранях купола.

Он приготовился ждать две, а то и три недели, но не прошло и десяти дней, как детектив позвонил ему на мобильный.

– Думаю, нам есть о чем поговорить. Когда мы сможем увидеться?

– Сейчас же! Сию минуту! – отвечал Леонид, даже не взглянув ни на часы, ни в ежедневник. Никакое другое дело не могло сравниться с этим по важности.

Примчавшийся на зов детектив с довольным видом передал ему «лично в руки» новенькую темно-зеленую папку, в которой лежала увесистая пачка листов с аккуратно отформатированным текстом.

– Здесь интересующая вас информация, – пояснил он. – А вот здесь, – поверх папки лег компакт-диск в яркой прозрачной коробке, – кое-какие фотографии. Если желаете, можем предоставить их вам в распечатанном виде.

– Спасибо, пока нет необходимости, – отвечал Голубев. – Вы, как всегда, точны и исполнительны. Я вам очень признателен.

– Как говорит мой старый друг патологоанатом – не стоит благодарности, это моя работа. Вижу, что вам не терпится поскорее ознакомиться с бумагами, и посему не смею вас больше задерживать. Если еще что понадобится – вы знаете, как меня найти.

Леонид протянул ему заранее заготовленный пухлый конверт и, как только дверь за посетителем закрылась, тут же нажал кнопку селекторной связи.

– Меня нет. Никого ко мне не пускать и ни с кем меня не соединять. Понятно?

Нетерпение, с которым он открывал темно-зеленую папку, было сравнимо разве что с нетерпением Скупого рыцаря, спускающегося в подвал к своим сокровищам, – у Леонида даже неприятно затряслись руки.

Все документы внутри папки были четко структурированы и разложены по группам: биография, место жительства, работа, увлечения, личная жизнь. Через пару часов Голубев знал о Кирилле Владиславовиче Рощине так много, будто прожил с ним всю жизнь в одной квартире.

Молодой человек был сыном матери-одиночки, об отце его никому и ничего не было известно. Мать рано умерла от онкологического заболевания, мальчика воспитывала бабушка, но и она скончалась, когда Кирилл учился на втором курсе университета. Закончив учебу и отработав некоторое время в родном городе, юноша продал свою однокомнатную квартиру и отправился покорять Москву. О дальнейшем его профессиональном пути Леониду было уже известно. Да и не в этом было дело, его гораздо больше интересовал сегодняшний день. Он торопливо пролистнул несколько страниц.

В настоящее время Кирилл Рощин владел автомобилем Peugeot-407, жил в двухкомнатной квартире на улице Академика Королева. Но квартира была съемной, а машина – предмет обожания и гордости хозяина – была куплена совсем недавно, в кредит, за который Рощин расплачивался и при этом активно копил деньги на собственную квартиру. Здесь же, в рубрике «Финансы», значилась информация о зарплате Кирилла – две тысячи долларов, о чем Голубев уже знал, – и кое-что новенькое, заставившее его даже присвистнуть от удивления. Оказывается, все подразделение, находящееся в ведении Рощина, не брезговало так называемыми откатами – суммой, которую рекламное агентство или полиграфическая фирма отстегивали из денег заказчика непосредственно в карман менеджеру за то, что он сделал заказ им, а не их конкурентам. И хотя начальник группы лично за этим пойман не был, у автора донесения не оставалось сомнений, что Кирилл не только в курсе происходящего, но и имеет собственную долю в этом процессе. В тексте даже фигурировали названия некоторых компаний, дававших эти самые откаты.

«Ну, дела! – возмутился Леонид. – И куда смотрит моя служба безопасности! Поувольняю всех к чертовой матери! Впрочем, мне подобное только на руку, надо подумать, что с этим делать… Поехали дальше».

Дальше было сказано, что Рощин ведет здоровый образ жизни, не курит и последнее время практически не пьет, даже на шумных вечеринках. Раньше всерьез занимался спортом – академической греблей, был кандидатом в мастера, но сейчас перестал, видимо, нет времени. Вообще, по отчету детектива, Кирилла привлекало все, что связано с водой, морем, плаванием, кораблями и яхтами.