Обними меня

– Ладно. Пойдёмте, – сказала Анна и ускорила шаг».

* * *

Дверь в мою комнату открылась. Зашла жена.

– Нам бы про свадьбу поговорить…

В этот момент заглянула в комнату и дочь.

– Папа, мы поедем бургеров поесть. Вы с нами?

– Вы молодые и красивые, весёлые. Что мне делать среди вас? Возраст – всегда грусть и печаль.

– Пап, это да или нет? – без тепла.

– Идите. У мамы ко мне разговор.

Дверь закрылась. Жена села в кресло и откинулась. По виду разговор долгий.

* * *

Я сидел в парке на скамейке. В оранжевом пламени осени я в своей чёрной куртке выглядел еще не занявшимся угольком. Разложив ноутбук, я уставился в монитор – искал Слово. Отвлёк меня от бесполезных терзаний кот, незаметно подсевший рядом. Был он сер, в белых пятнах и какой-то прозрачный. Зыбкий, что ли… Или зрение?

– Что, друг, в рассказ хочешь?

Кот двинул ушами.

– Ну, запрыгивай…

Я шёл за котом. Тот был уверен, что я иду за ним, не оборачивался. Странно, что его никто не видел. Мало того, люди шагали сквозь него. При этом иногда к его лапе прилипал опавший листок, и он брезгливо стряхивал его.

– Девушка, вы сейчас на кота наступили.

– Какой кот?! Вы сумасшедший?

Наверное. Сумасшествие надо было довести до конца, до осознания и принятия. Хотя, кто признается? Признается. Если себе.

Я шёл по больничному коридору. Кот впереди меня. На моём пути встал человек в халате. Это был доктор из моего детства, – вылитый Айболит, – колпак, очки, бородка, через шею стетоскоп.

– Вы к кому?

Я было растерялся, но, увидев кота, входящего в открытую дверь, ткнул пальцем в ту сторону:

– Туда.

– «Айболит» обернулся:

– А-а. Вы из «опеки»… Понимаю. Мы вам писали подробный анамнез.

«Айболит» взял меня под руку и повёл к палате, куда зашёл кот:

– Да, она на исходе. Двенадцать лет девочке. Организм истощён донельзя. Мы и «химию» перестали делать. Со дня на день, прости меня Всевышний.

– А-а…

– Делаем всё, что в наших силах. Вы поймите, не всесильны мы. Тем более она к нам поступила из детдома, уже слабенькая. Они же, как снежинки, все тают и тают…Мы весь японский грант практически на одну её потратили. Вы заходите, я сейчас приду…

Палата была небольшая, но светлая. В широком и узком оскале кондиционера развевался полуметровый кусок бинта. На кровати лежала девочка в голубенькой ночнушке. В ногах, свернувшись, сидел кот. Руки и ноги девочки были раскинуты. Точно, как снежинка. Я пододвинул стул на стальных ножках к кровати и подсел к девочке.

– Ну, здравствуй, – я глянул на табличку у неё над головой, – Мехри.

– Здравствуйте… Вы кто? – она слабо улыбнулась, но на огромных глазах это никак не отразилось.

– Я твой дедушка.

– Я вас не видела никогда.

– Ты и не могла видеть. Я жил в другом городе. Теперь, вот, здесь…

– А ты мне привёз что-нибудь?

Я стал рыться в рюкзаке. Помнил, что там должен быть шоколадный батончик. Нашёл!

– Вот, это тебе.

Мехри с трудом протянула руку и взяв сладость, прижала к груди.

– Давай я разверну. Съешь его.

– Нет. Это подарок. Я его сохраню.

– Я к тебе каждый день буду приходить. Не переживай.

Вдруг Мехри неожиданно сказала:

– Дедушка… Обними меня.

Я вскочил, торопливо скинул куртку и обнял ее. Я слышал стук её сердца.

Через некоторое время я оторвался от Мехри и сел на стул. Глаза её были закрыты. В тревоге я стал шарить глазами по стенам в поисках «тревожной кнопки». Тут только опять заметил кота. Тот поднялся с места, выгнул спину, устремив хвост к потолку. Потом уселся на задние лапы и внимательно посмотрел на меня.

– Не волнуйся. Она спит, – раздалось у меня в голове.

Я стал оглядываться по сторонам.

– Да, это я с тобой говорю. Я звучу в твоей голове. И, нет, ты не сумасшедший.

Я потряс головой и растёр щеки ладонями.

– Что ж ты в парке со мной не заговорил? – неуверенно вслух сказал я коту.

– Ты же и так понимал меня. Чего говорить? Ты не переживай. Она теперь долго будет спать. В первый раз за долгое время. Ты её отогрел… А она тебя.

– А ты, ты откуда взялся? Почему я?

– Я рядом с рождения твоего. Просто ты не видел. Да я и не нужен был тебе вьявь. А так у всех творческих людей есть какие-то животные. У, по-настоящему творческих. Мы оберегаем вашу психику… Нет, мы ваша муза.

– Муза? Кот?

– Что не так? Это вы придумали, что муза обязательно дева с роскошными волосами и призывными персями. А на самом деле это может быть и паук, и корова, и птица какая. Кому как повезёт. Не вы выбираете. Хотя, если мы у вас есть, значит, уже повезло…

– А что же ты мне не поможешь?

– Ты про слово? – прервал меня кот, – Оно придет. Скоро совсем. Поэтому я и явился тебе на глаза.

В это время в палату вошел «Айболит».

– Кошка… Она уже сто лет в нашем отделении. Она безобидная. Брысь! – махнул рукой доктор.

Кот спрыгнул с кровати и неторопливо пошел к двери. «Ещё увидимся», – прозвучало у меня в голове.

– Она спит. Они сейчас все спят. У них «мертвый час»… Такое ужасное выражение! У них уже биологические часы так работают.

– Да, ужасное выражение. Кто-то неудачно Слово применил. Я завтра еще приду. Можно?

* * *

«– Маркуша…