Обними меня крепче. 7 диалогов для любви на всю жизнь

Веками люди были очень близки к пониманию истинной цели любви. Еще в 1760 году испанский епископ в отчетах римскому начальству писал о детях из воспитательных домов, которые регулярно умирали от печали, хотя имели и стол, и кров. В 1930-х и 1940-х годах в американских больницах массово гибли сироты, лишенные всего-то прикосновений и эмоциональных контактов. Психиатры стали обращать внимание на детей, внешне совершенно здоровых, однако безразличных, черствых и не способных на отношения с людьми. Дэвид Леви в своей статье 1937 года, опубликованной в «Американском психиатрическом журнале», объяснял такое поведение подростков эмоциональным голодом. В 1940-х американский психоаналитик Рене Шпиц ввел в обиход термин «госпитализм». Он обозначал глубокую психическую и физическую отсталость, вызванную дефицитом общения и воспитания вследствие отделения ребенка от матери и переживаемого малышом изнуряющего горя.

Но первым разобрался, в чем дело, все же британский психиатр Джон Боулби. Позвольте начистоту. Как психолог и человек, я вручила бы награду за лучшую систему идей именно Боулби, будь у меня такая возможность. Даже не Фрейду или кому-то еще из тех, кто посвятил жизнь попыткам понять людей и их чувства. Английский психиатр взял множество нитей чужих наблюдений и идей и связал их в логичную и последовательную теорию привязанности.

Боулби родился в 1907 году в аристократической семье. Он воспитывался, как было принято в высшем обществе, в основном няньками и гувернантками. Сидеть за одним столом с родителями будущему ученому позволили только в 12 лет. И то лишь когда подадут десерт. Как водится, его отправили в школу-интернат для одаренных детей. Потом Джон жил и учился в Тринити-колледже Кембриджского университета. Боулби отступил от традиционного уклада, устроившись волонтером в школу для трудновоспитуемых детей. В то время их создавали мечтатели и педагоги-новаторы, такие как Александр Сазерленд Нилл. В этих учебных заведениях во главу угла ставилась эмоциональная поддержка вместо привычной для педагогики тех лет строгой дисциплины.

Этот опыт вдохновил Боулби поступить на медицинский факультет и стать психиатром. Помимо обучения потребовалось семь лет терапии и психоанализа в качестве пациента. Очень сложного и запущенного, как выяснилось. Под влиянием наставников, таких как Рональд Фэйрбейрн, утверждавших, что Фрейд недооценивал потребность людей в других, Боулби восстал против профессиональной догмы. Она гласила, что корень всех проблем пациентов в их внутренних конфликтах и бессознательных фантазиях. Боулби настаивал: причины следует искать вовне – в реальных отношениях с другими людьми.

В ходе работы в детской психиатрической консультации психиатр начал утверждаться в мысли: причина девиантного или саморазрушительного поведения юных пациентов – нездоровые отношения с родителями. Свою врачебную практику Боулби начинал в 1938 году под руководством известного психоаналитика Мелани Кляйн. В качестве пациента к нему направили гиперактивного подростка – сына чрезмерно тревожной матери. Но пообщаться с родителями психиатр не имел возможности. Считалось, что лишь проекции и фантазии ребенка имеют отношение к делу. Боулби был раздосадован. Опыт и наблюдения не оставляли сомнений в истинности его идеи: качество отношений с близкими и ранняя эмоциональная депривация – ключ к формированию личности и ее способности к построению отношений с другими людьми.

В 1944 году Боулби опубликовал первую научную статью по семейной терапии «Сорок четыре малолетних вора». Автор утверждал, что «за маской безразличия “они прячут” неутолимые страдания, а за кажущейся черствостью – отчаяние». Юные подопечные английского психиатра, словно поклявшись себе: «Больше никто не сделает мне больно!» – яростно и отчаянно отталкивали от себя людей.

После Второй мировой войны ВОЗ поручила Боулби провести исследование с участием детей, оставшихся без домов и родителей. Результаты окончательно убедили его в реальности «эмоционального голода». Психиатр утвердился в мысли, что близость и любовь необходимы человеку так же, как пища. Впечатлила его и идея Чарльза Дарвина о том, что естественный отбор способствует закреплению реакций и сигналов, помогающих уцелеть. Боулби пришел к выводу: постоянные отношения с важными и ценными людьми – это блестящий механизм выживания, появившийся в ходе эволюции.

Тем не менее новая теория была для тех времен радикальной и встретила резкую критику. Боулби едва не исключили из рядов Британского психоаналитического общества. Бытовало представление, что, если ребенка балуют, он вырастет несамостоятельным, зависимым и не реализуется в дальнейшем. Лучший способ правильно воспитать ребенка – держать его на разумном безопасном расстоянии. Это правило не допускало исключений, даже если сыновья и дочери болели или были сильно расстроены. Во времена Боулби родителям не разрешалось находиться в больницах с детьми: их передавали в руки персонала и уходили.