Обними. Поклянись. Останься

Хотелось, конечно, включить стервозину и добиться-таки внимания, но здравый ум подсказывал, что с такими, как Глеб такие уловки не работают. Тут мало отдаться, воплотив в жизнь сексуальные фантазии. Нееет. Всё не так уж и просто. Сначала нужно пробить бетонную перегородку, а потом уже браться за сердце. В любом случае, этому человеку я была благодарна за честность и своевременно оказанную помощь. Во всем остальном мне не было куда спешить. Время покажет, засела я его сердце или прошла транзитом.

С приходом вечера я обнаружила, что дома практически не осталось хлеба. Пришлось наведаться в магазин и заодно переговорить с Мартой.

Напарница встретила меня в хорошем настроении и тут же набросилась с расспросами о свадьбе. Вот же… Анжела Эдуардовна, не смогла удержать язык за зубами. И главное, Марта эта неплохая девушка: приветливая, расторопная, но какого лешего лезть в душу? Я-то видела её от силы два раза, а такое впечатление, словно закадычные подруги.

Кое-как удовлетворив любопытство напарницы, положила под мышку хлеб и бодрячком зашагала назад. Мороз к вечеру начал крепчать, да и народу прибавилось. Кто-то просто спешил с работы домой, а кто-то наоборот, искал на задницу приключений, собираясь возле подъездов в шумные компании.

В основном тусила молодежь, и мне нечего было бояться. За три дня работы в магазине ребята успели познакомиться со мной и теперь дружно здоровались, желая доброго вечера. А вот встречи с напавшими на меня алкашами слегка опасалась. Кто знает, что у этих синек в голове.

И не только у них. Медвежья услуга Игната тоже не позволяла расслабиться, превратив меня в нервную параноичку. Поэтому, находясь каждый раз на улице, я всякий раз оглядывалась по сторонам, не желая оказать застигнутой врасплох.

Миновав толпу старшеклассников, я ещё раз оглянулась, желая убедиться в отсутствии хвоста, да так и замерла с зажатой в руках буханкой, увидев остановившийся возле соседнего дома внедорожник.

Сердце предательски екнуло. Ну наконец-то. Днем автомобиль стоял у подъезда, а вечером исчез, и я всё думала, куда это Глеб подался на ночь глядя? Даже возникла мысль, что поехал куда-нибудь развлечься, а потом отдернула себя, приказав не сунуть нос в чужие дела. Он не обязан отчитываться передо мной за каждый шаг.

Но когда я увидела, кто вышел вместе с ним из салона, клянусь, вся моя хваленая медитация полетела коту под хвост.

Мне будто под дых засадили ногой, а потом ещё и оглушили по темечку, потому что от вышагивающей рядом с Глебом эффектной брюнетки мне стало плохо. Очень плохо…

Ну конечно! А я-то думала. Зачем отвечать, когда и так всё было ясно. Не любил он Юльку, прошли те дни, но и на меня не обратил нужного внимания. О какой взаимности или симпатии могла идти речь, если даже сутки ещё не прошли, а Глеб тащил к себе в квартиру новый источник удовольствия.

Ещё и обнимались так открыто, скалясь друг другу на все тридцать два, что сразу стало понятно: или давние знакомые, или просто сходу нашли общий язык, сумев вызвать друг у друга соответствующий интерес.

При упоминании «языка» вдвойне поплохело. Хорошо, что Глеб не заметил меня, а то представляю, как бы блеяла перед ним, будучи не в силах связать хотя бы два слова.

Домой вернулась полностью опустошенной. Дура! По-другому и не скажешь. Сколько можно наступать на одни и те же грабли?

— Мамуль, — выглянула из кухни Варя, — только что тёть Тоня звонила, просила перезвонить.

— Что, прости? — посмотрела на дочь непонимающим взглядом. Это ж надо, как приложило. До сих пор не отошла.

— Тётя Тоня звонила! Сказала, чтоб набрала её, когда вернешься.

— Спасибо, дочунь. Сейчас позвоню. Возьми хлеб.

Пока снимала сапожки, Варя проскользнула в зал, прихватив с собой несколько кусочков пирога.

— Только не кроши! — крикнула вдогонку. Сегодня только убралась везде. Что за привычка есть перед телевизором? Сядь, поешь нормально на кухне, за столом, как положено. Так нет же, надо разложить всё на диване, а потом ещё и ненароком опрокинуть.

Пришлось сделать несколько глубоких вдохов. Спокойствие, Дана. Тебе какое дело. Пускай с кем хочет, с тем и кувыркается. Не нужно срываться на ребёнке.

Присев на кухне за стол, сняла со стационарного телефона трубку и набрала номер подруги. Говорить совсем не хотелось, но что поделать. Тоня была не только близким человеком, но и хозяйкой квартиры. Если не перезвоню — будет как минимум невежливо.

— Привет, Тонь, — поздоровалась после соединения.

— О, Данка, приветик. Долго же ты по хлебушек ходишь. Рассказывай, давай, как дела? Игнат не объявлялся?