Обними. Поклянись. Останься

— Ма-а-ам, что случилось? — засеменила за мной Варя к такси. — Мы так хорошо играли. Я даже научилась вышивать. Папа сказал, этой ночью я останусь у бабушки.

Мои нервы и так были на пределе, а тут ещё Варя решила подлить масла в огонь. Впервые в жизни я повысила на своего ребёнка голос, потеряв всякое терпение:

— Он тебе не папа! Сколько можно повторять одно и то же?

— Но… он сам разрешил называть его папой! — топнула дочка ножкой, заупрямившись. Только этого не хватало.

— Варя, — опустилась на одно колено, пытаясь хоть как-то сгладить свою резкость. — Ты права, он сам разрешил, но помнишь о нашем уговоре? Вот если бы он женился на мне — тогда да, он бы стал твоим… папой, но пока он для тебя просто дядя Игнат.

Дочь скрестила на груди руки, капризно оттопырив нижнюю губу. Ничего, бывает. Сейчас она успокоится и мы продолжим свой путь. Нужно подождать совсем немного.

— Ладно, — оттаяла, взяв меня за руку. — Пускай будет дядей. Мам, а мы разве не едем домой?

Пришлось быстро сочинить нелепую и от этого не менее правдоподобную историю о том, что нам лучше не видеться с Игнатом некоторое время.

— Вы что, поссорились? — сразу предположила Варя, послушно запрыгивая на заднее сидение такси.

— Угу.

— Сильно-сильно?

— Солнышко, давай я тебе потом всё объясню, — прошептала на ушко, бросая на таксиста встревоженный взгляд. Нечего ему греть уши. Вот только… Легко сказать «объясню». Миллионы людей ссорятся и даже расстаются но, не сбегая же посреди ночи из города.

И если с Варей ещё можно было хоть как-то объясниться, то с Тоней этот номер не сработал. Сразу посыпались вопросы, всякие предположения, догадки. Рядом стояла дочь, мы спешили на автобус, и я не могла пуститься в подробности, рассказав истинное положение вещей, поэтому её ушей постигла та же «правда», что и Варю.

— Точно всё хорошо, не обманываешь? — никак не могла отойти от удивления подруга, вручая ключи от бабушкиной квартиры.

— Тонь, ну ты как маленькая.

— А ну-ка посмотри на меня!

Посмотрела. Наверное, в моих глазах было столько безысходности и страха, что подруга тут же отстала.

— Точно посрались. Ты хоть намекни, — прошептала, подавшись ко мне, — казино или…

— Потом, Тонь.

— М-да уж… Я, конечно, рада, что ты решила воспользоваться моим предложением, — подытожила она, провожая нас к подъезду, — но как-то странно всё. Сегодня только поговорили и вот, — кивнула на развесившую уши Варю, — уже с баулами на выезд.

Пришлось обратиться к дочери с просьбой немного подождать нас с тёть Тоней, а самим отойти на приличное расстояние, вызвав тем самым у Антонины ещё большее недоумение. Я вынужденно ввела её в курс дела, не раскрывая всех карт и, конечно же, попросить не раскрывать рот. И вообще, она меня не видела и знать не знает.

— И надолго вы? — поинтересовалась Тоня, обнимая меня на прощание.

— Не знаю. Сложно сказать. Может, на несколько недель, а там будет видно. Ты же не против?

— Да бог с тобой. Живите сколько нужно. Главное, по счетам платите и никого не затопите…

По счетам платить — это она верно подметила. Только я и так была на мели. Дома денег, как оказалось, совсем не осталось. Спасибо Игнату, постарался на славу. Хорошо, хоть н/з не тронул. Благодаря им и шиковала, разъезжая по городу на такси. Но и они не резиновые, стоило тратить с умом, не разбрасывая направо и налево.

Вроде, всё шло по плану. Варя наконец-то успокоилась, хотя порой нет-нет, и цеплялась с расспросами, почему нужно ехать в другой город, если можно поехать к прабабушке. Я стойко держалась и старалась как можно доступней объяснить шестилетнему ребенку, что эта поездка получилась спонтанной. Что мы поживем некоторое время в другом городе, а в нашей пока сделают ремонт. И да, мы поссорились с дядей Игнатом, но это не значит, что мы расстались навсегда.

Но каким же было мое разочарование, когда по приезде на вокзал нам со скучающим видом заявили, что нужный нам автобус отправился ещё двадцать минут назад.

Я была готова разреветься от нервного истощения. Мне было тяжело без поддержки Игната. Сумка оказалась неподъемной, Варя то и дело постоянно капризничала, умоляя вернуться домой. Порой я тащила на себе не только сумку, но и её. Поняв, что с автобусом в пролете, я хоть додумалась купить на вокзале парочку горячих пирожков и чай. Кусок в горло не лез, но я прекрасно понимала, что потом, скорее всего, нам негде будет подкрепиться.

Наспех поев, я снова была вынуждена воспользоваться услугами такси. Пришлось приехать на самую последнюю остановку, которая располагалась практически на выезде из города и ещё раз попытать удачу.

Стоя с дочерью на ветру, у меня начала развиваться паранойя. Мне казалось, что за нами следят ещё от самого дома. То чья-то тень промелькнет между деревьев, то прошедший мимо прохожий посмотрит косо, а у меня от страха начинали дрожать коленки.