Обнуление

— Не болезнь сгубила вашу жену, Яков. Во всем виноваты врачи, которые не смогли ее спасти. Они приложили мало усилий. Им вообще было плевать на вашу жену. Сколько мимо них проходит подобных пациентов каждый день? Задумайтесь. Люди для них — расходный материал. Одного спасли, пятерых потеряли. Деньги получили. И плевать на все на свете. Врачи проявили халатность по отношению к вашей жене. Они действовали слишком медленно. Вы же это знаете, Яков. Все можно было изменить. Но уже слишком поздно. И в этом виноваты они. Сделайте с ними все, что пожелаете.

В глазах Якова стояли слезы. Он вытер лоб ладонью, а потом замахнулся топором. Острие врезалось в плечо, разорвав рукав халата манекена. Яков проделал с чучелом врача много всего. Он рубил его руки, ноги, тело, раскромсал голову в щепки.

Яков плакал и кричал. И его крик был страшен. Наполненный отчаянием и болью. Яков выпускал всю злость и всю ярость на виновника смерти жены. Замахиваясь и нанося удары топором снова и снова, он превратил чучело в обрубки дерева. Белый халат разрезался в клочки.

Весь в поту, багровый Яков стоял над поверженным противником, не способном дать сдачи.

— Это было сильно, Яков. Вы молодец. Что чувствуете?

Но я не слышала его ответа. Я гадала, кого Катерина приготовила для меня. какое оружие мне взять? Что ждет меня за покрывалом?

— Я следующий, — прозвучал голос Андрея.

— Прошу.

Андрей взял биту, утыканную гвоздями, и прошел у казанному манекену. Стянув покрывало, он увидел тощее чучело, бледное, безжизненное. Но оно нахально улыбалось, полное эйфории. В руке манекена воткнуты иглы шприцов.

— Кто это? — не понял Андрей.

— Тот, кто когда-то подсадил вашу жену на наркотики. Из-за него она заболела. И из-за него она сейчас не с вами, а в тюрьме. Она связалась с плохой компанией, не так ли? Она долго лечилась. Но какой-то наркоман вернул ее на черную тропу. Так всегда бывает. Перед вами стоит тот, кто отнял у вас жену, Андрей.

Андрей отчаянно избивал чучело наркомана, но в его ударах я не ощутила той боли и отчаяния, с которой били Яков и Альбина. Возможно, дело в том, что сам Андрей не винит во всем какого-то наркомана. Может, он винит во всем именно свою жену. Или себя самого?

Не сильно увлекаясь, Андрей прекратил выполнять упражнение и отбросил биту в сторону.

— В чем дело, Андрей? Я заметила, что вы не можете выплеснуть все негативные эмоции.

Он покачал головой.

— Я не знаю.

— Объясните же. Разве вы не видите свое врага перед собой? Зависимость не появляется на ровном месте. Есть участники. Кто-то подсадил вашу жену на запрещенные вещества. Кто-то толкнул ее во мрак. Вы можете злиться на него. Вы имеете право. В чем дело, Андрей?

— Не знаю, Катерина. Может, я… все еще не готов винить кого-то другого.

— А кого же? Себя? Только не говорите так. Вы ни в чем не виноваты. Мы говорили с вами об этом вчера на нашем сеансе. Возможно, вам нужно время, чтобы подумать. Я предлагаю вам сесть и подумать об этом.

Андрея словно посадили за парту, как неспособного ученика. Остались я и Нелли.

— Вы хотите пойти? — спросила я у нее.

— Я, пожалуй, пойду последняя, ладно? Что-то я сейчас не очень готова. Простите.

— Ничего. Я готова пойти.

Ни черта я не готова.

— Отлично, Олеся, отлично. Я вижу в вас решительность. Помните о том, о чем мы говорили с вами вчера. Вы полны сил. Вы полны мощной энергией. Я с вами. Мы победим.

Я подняла с пола биту, оставленную Андреем. Пройдя к указанному манекену, я вздохнула. Мой манекен оказался самым крупным. Пришло время снять ткань и увидеть лицо того, кто убил моего мужа.

Я уже знаю ответ.

Покрывало снято. На меня смотрят маленькие серые глазки. Неопрятная лохматая борода. Складки на лбу, сальные патлы. Клетчатая синяя рубашка, джинсы в пятнах.

— Если бы в ту ночь водитель фуры смотрел на дорогу, ваш муж был бы жив, — услышала я голос Катерины за спиной, — вы бы не страдали, Олеся. Будь он внимательнее, вы бы не шагали по лестнице сейчас. Во тьму. Во мрак, которого вы так боитесь.

А за мраком — вода. А под водой — снег и огонь.

Я помню…

Что это за воспоминания?

Откуда они?

— Человек, ничего не добившийся в жизни. Старая жирная свинья. Как ему только выдали права? Может, он их купил? На краденые деньги, конечно. Ведь и денег у него никогда не было. Одинокий. Вонючий. Никому не нужный. Девственник. Тряпка. Рухлядь. Скотина. Никто. Он был никем. Он умер. Но он забрал с собой вашего мужа, Олеся. Это справедливо? Скажите мне, это справедливо по отношению к вам?

— Нет.

— Убейте его. Убейте его еще раз, Олеся. Пусть эта тварь получит по заслугам.

Шаг за шагом.

Вниз и вниз.

Все дальше и дальше.

Влажные каменные стены. Высокие ступеньки. Каждый раз, делая шаг вперед, я ожидаю, что наступлю на ступеньку, но нет. Нога летит дальше. И дальше. И только теперь, когда я думаю, что уже падаю, нога находит следующую ступеньку.

Глубокая лестница с высокими ступеньками. Я следую по ней во мрак. Я не вижу конца. Я не видела начала. Мои глаза привыкли к темноте. Я спускаюсь все дальше и дальше. И никаких звуков вокруг. Никакой жизни. Только я и тьма.

Тук-тук. Тук-тук. Тук-тук.