Обнулись! (СИ)

Очень осторожно и медленно они начали подниматься, один не спускал прицела с верхнего входа на лестницу, второй - контролировал первый этаж.

Поднявшись наверх, они оказались в круглом коридоре, из которого вели три двери. Выбрали ближайшую, приоткрытую. В комнате за ней также горел свет. Роман приблизился вплотную, прислушался - от тишины звенело в ушах. Лишь сопение соседа да собственное дыхание выдавало присутствие в доме людей.

Роман схватился за ручку и тихо, но при этом резко и решительно ворвался внутрь. Он успел заметить, что комната вдоль стен завалена всевозможным хламом. Шкаф, ящики, челночные сумки из девяностых, штанги, упаковки ламината, огнетушитель...

В этот момент свет на этаже погас. Со стороны коридора прозвучали два выстрела, он обернулся, а в этот момент двери шкафа раскрылись, могучая фигура метнулась к нему за спину и сзади обрушила удар.

Человек бил сверху в ключицу, но попал в лопатку. Удар был настолько сильным, что Роман повалился вперед на колени, успел выставить руки, но неудачно ударился правой о стену и выронил оружие. Тут же, следом, словно кувалдой, вломили ногой по ягодице, он буквально почувствовал, как трещит бедренная кость. От удара он пролетел еще вперед, мощно расплющив лицо о стену. В глазах бы потемнело, если бы в комнате и так не было темно. Из разбитого носа хлынула кровь.

На периферии сознания он уже оценил противника - выдающаяся сила, но боевые навыки не на высоте, как и координация движений, бьет на силу, куда придется. Роману удалось оттолкнуться от стены и перекатиться в сторону, поэтому следующий удар ногой пришелся не по нему, а в стену. Весь дом, казалось, пошатнулся до основания: под Пластининым прогнулся и подпрыгнул пол. Противник, не ожидая такого, по-детски вскрикнул от боли:

- Мама!

Роман понял, это - Павлик. Все сходилось, и туповатый взгляд, как он запомнил, не обещавший недюжего интеллекта, и сила - в противоположность задранная до небес, и юный возраст.

Не вставая, Роман крутанулся на скользком паркете и ударил ногой под коленку противнику, по крайней мере, очень рассчитывал туда попасть вслепую.

Попал - ногу Пластинина пронзила острая боль, а Павлик даже не присел. Вместо этого зачем-то наклонился, схватил Романа за грудки, поднял словно пушинку и бросил на кучу хлама у противоположной стены.

Пластинину показалось, что одновременно у него сломалось двадцать костей. Он ударился об углы ящиков, железные палки, карнизы и пачки ламината, подоконник. Обо все и всем сразу. Дыхание вылетело, как душа из мертвеца.

Павлик приблизился вновь, попав под хилый свет из окна.

Конечно, в таком состоянии Пластинин уже не мог мыслить словами, однако на уровне эмоций, желаний, он неистово жалел, что потратил драгоценные очки характеристик на интеллект. Умирать умным было так же больно и обидно, как и глупым. Если не обиднее и не больнее.

Но инстинкты, обостренные годами тренировок, так просто не уходят. Невероятным усилием воли он абстрагировался от импульсов вопящей нервной системы, задвигая боль на задний план восприятия. Пихнул ногой Павлика в живот - тот даже не блокировал удар, просто не заметил его, благодаря бетонному прессу.

Роман шарил руками по куче вещей, в которых увяз, как в трясине, то ли силясь найти опору и встать, то ли надеясь нащупать предмет потяжелее для защиты. Под руку попался металлический стержень неясного назначения. Он смог быстро его вытащить и с размаху саданул Павлика по руке - тот успел прикрыться предплечьем, от чего стержень спружинил и выскочил из руки Пластинина. Однако, Роман с удовольствием заметил, как лицо качка перекосила боль. Все-таки это человек, а не терминатор, значит еще поборемся!

Радужные иллюзии просуществовали недолго, противник вонзил ему в грудь правую руку, словно копье. Попал справа в ребра, Роман отчетливо ощутил, как они ломаются. Почему он не потерял сознание?

Следующий удар, летящий в голову, наверняка убил бы его, но от импульса предыдущего, груда вещей под Романом начала разъезжаться и посыпалась в разные стороны, поглощая под собой и Пластинина. Из последних сил, он загреб руками, освобождая сбоку перед собой хоть немного места для маневра. Павлик сделал очередной шаг к нему, но под ногу попался какой-то баул и парень оступился.

Пластинин наткнулся рукой на огнетушитель, схватил его и хотел было ударить или запустить им в амбала, но что-то его остановило. Он понял, что сил почти не осталось и ощутимого урона противнику он нанести не сможет.

В голове с невероятной скоростью заскользили различные варианты развития ситуации... он сам не понял, как именно это сделал, но сознание отчетливо подсказывало следующий шаг. Роман отвернул до отказа маховичок-предохранитель и нажал на рычаг углекислотного огнетушителя, направив раструб в Павлика именно в момент, когда тот наклонился для добивающего движения.