Обогнувшие Ливию

Трирема круто развернулась, парус убрали. На палубе стояли бронзовые от загара бородатые люди. Большинство полуголые, в матросских набедренных повязках. Некоторые в белых, торжественных одеждах. Все были вооружены мечами и круглыми щитами.

— Клянусь всеми богами — это карфагеняне! — воскликнул неестественно тонким голосом Рутуб. — Здесь земли, подвластные Карфагену!

Трирема неуклюже ткнулась в борт биремы, сломав половину своих и чужих весел. С борта на борт метнулись абордажные дорожки и крючья.

— Сдавайтесь, — объявил толстый важный пуниец с крупной серьгой в ухе и золотой массивной цепью на животе, — не то будем резать.

— Вот теперь я узнаю своих, — сказал Астарт, лучезарно улыбаясь.

Царь Ликса, ливифиникийского города, сидел на троне из слоновой кости и задумчиво смотрел на реку того же названия. Чернокожие рабы с огромными опахалами суетились вокруг него. Кучка обросших, почти нагих пленников изнывала под палящими лучами солнца перед троном. Чужеземцы перебрасывались друг с другом редкими словами.

Рабы бегом принесли паланкин, второй, третий… Весь государственный совет спешил по зову монарха.

Верховный жрец и первый визирь заняли свои места на верхней ступеньке у трона, вытирая подолами мантий мокрые подмышки.

Визирь прокашлялся и начал, полузакрыв глаза:

— Посмотри, о Владыка Ливии, эти шакалы, не принесшие тебе подарка, а нам — законной пошлины, искусно изображают на лицах своих одухотворенную радость и…

— Одухотворенную? — задумался владыка.

— О! Твои уста, повелитель, — ласково произнес долговязый верховный жрец, — как всегда источают мудрость и…

— Мудрость? — царь вновь погрузился в размышления.

— Твои слова, о наместник неба и Карфагена, — воскликнул визирь, — вселяют в покорных советников твоих святые желания целовать твои стопы и…

— Целовать? — оживился царь.

От толпы пленников отделилось двое. Расшвыряв копья охраны, они приблизились к трону.

— Приветствуем тебя, великий царь! Почему люди твои враждебны к путешествующим мореходам? — Астарт с интересом разглядывал очередного повелителя, встретившегося на его пути.

Визирь и жрец зашептали повелителю в оба уха. Наконец пожаловал высочайший вопрос:

— Сознавайтесь, что вы украли в моем государстве? Астарт с Ахтоем переглянулись. Египтянин внятно и с расстановкой произнес:

— Как мы могли у тебя украсть, о мудрейший из мудрых, когда впервые здесь?

— Не по воздуху же ваша бирема пронеслась через земли повелителя Ликса и Ливии? — коварно улыбнулся верховный жрец.

— Мы пришли с юга, — ответил Астарт.

— С юга! — хихикнул визирь и обернулся к сидящим на нижних ступенях, и весь государственный совет дружно и надолго зашелся жизнерадостным смехом.

— Мы обогнули морем Ливию по приказу могущественного фараона Нехо, царя Египта, — пояснил мемфисец.

— Египет? — удивился царь. — А где это?

— О мой господин, повелитель ликситов, троглодитов и эфиопов, это так далеко, что прикажи их пытать, — поклонился в пояс верховный жрец.

— Приказать? — задумался царь.

— Ты, уважаемый, хоть и с одной головой, но ума в ней на десять голов, — издевательски произнес Ахтой.

— Лошадиных, — негромко произнес Астарт, Ахтою понадобилось проявить все свое самообладание, чтобы не прыснуть.

— Ваал-Хаммон! Они хотят нас запутать! Повелитель! Повели повелеть! — воскликнул визирь в тревоге.

— Это он считает верхом красноречия, — сказал египтянин.

— Они все тут от жары спятили.

— Тогда почему фараон не прислал послов и подарки повелителю нашей державы? — выпалил член государственного совета с серебряной цепью, ниспадающей на живот.

Затем вопросы посыпались на мореходов, как предсказания из глотки базарной гадалки.

— Если вы с юга, то скажите, сколько пальцев на ногах великанов, которые спят на левом ухе, а укрываются правым?

— Чем питаются полулюди-полулошади? «Вот влипли», — подумал Астарт.

— На каком наречии говорят люди с собачьими головами? — продолжались вопросы.

— Летучих мышей с собачьими мордами видели, собак с кошачьими — тоже, а вот людей с головами собак не встречали, — сказал Астарт и понял, что его слова упали в пустоту.

— Уважаемые, если вам нужны чудеса, пожалуйста! — Ахтой коротко рассказал о диковинных полосатых лошадях, о ливийских колдунах, гигантской кошке, гремящей радуге, Колеснице Богов и о многом другом, поразившем воображение мореходов. В заключение сообщил о перемещении солнечного пути.

— Полосатые лошади! Охо-хо! — изнемогали вельможи. — Пять радуг? Муравьями зашить рану? Ну, плутина, развеселил!

— Ты лжешь! — крикнул визирь. — Если бы вы видели Колесницу Богов, то давно бы грелись в преисподней!

— Врет! — согласился царь и плюнул в реку Ликс. Как и ожидал Астарт, с гневной речью выступил верховный жрец:

— Как ты, нечестивец, осмелился клеветать на божество солнца? Видано ли, чтоб Всемогущий и Всеведущий Ваал-Хаммон покинул свою тропу и поплыл в своей колеснице по бездорожью? Великий царь, прикажи их пытать, я думаю, это греки, выкрасившие кожу в желтый цвет. А вон тот худой подделался под египтянина. Они воры! Меня трудно провести, ибо само небо — мне поддержка.