Оболенский: петля времени I. Часть 1 (СИ)

А ещё надо бы мне хоть иногда разговаривать не только с железными представительницами противоположного пола. А то вторая молодость пойдет псу под хвост.

— Кстати о знакомстве, — снова заговорил я. — Мы же даже не представились друг другу. Я Иван Оболенский.

— Оч-чень приятно, — торопливо кивнула девушка. — Я Нина… Нина Росинина.

— И мне приятно, — отозвался я. Нечасто в наше время можно встретить Нину. И сама милая, и имя ей под стать. Юношеской поре быть!

Наверное. Это всё атмосфера первого учебного дня, да только и проблем у меня по горло, и сам я вроде как не из романтиков-ловеласов…

И умственно несколько старше: смотрю на Нину и думаю, ну в младшие сестрёнки мне годится.

Что-то даже думать об этом расхотелось. Так же быстро, как, собственно, это желание и появилось.

Где-то рядом со мной пискнула моя новая соседка по столу. Обернувшись, я заметил, что она сильно ткнула палец механическим карандашом. Ну и ну, какая беспомощность.

Медленно, но верно аудитория заполнилась двадцатью молодыми людьми, и никого из них, кроме пары девушек, я даже смутно не узнавал. На экзамене я ни с кем из этих людей не пересекался, да ине похоже, чтобы они мен интересовали. Я уже позволил себе подуматьо юбках, но стоит сосредоточиться на том, зачем я сюда пришёл.

За образованием, вообще-то. И, по возможности, информацией об эсперах. В наше неспокойное время попробуй сыскать что-нибудь полезнее!

Никто, кроме Гейман, странным не казался. Обычные энергичные подростки, пара тихих лошадок, вроде Нины, да и всё. Не стоило и надеяться, что концентрация эсперов на один квадратный метр станет ещё выше, чем сейчас.

Я и без того чересчур часто на них натыкаюсь, однажды мне должно было перестать вести. Но учитывая то, что академия провернула с Мишей, рано или поздно я найду кучу сверхлюдей в стенах этого несчастного здания.

Первая половина дня была занята лекциями, вторая — практическими занятиями в разных частях кампуса. Как оказалось в первый же день мы должны выбрать, где и чем будем заниматься, но при этом не забывать, что в любых групповых мероприятиях и проектах должны будем сотрудничать исключительно со своими одногруппниками.

Я был заинтригован, зная, что в Императорской академии есть какая-то собственная система обучения, но кроме того, что место походило на странный гибрид школы, колледжа и какого-то заведения из фантастических книжек, ничего выдающегося пока не было.

Пока куратор, оказавшийся уставшим, почти полумёртвым мужчиной с занимавшими половину лица мешками под глазами, не вспомнил, что надо раздать нам какие-то «удостоверения личности академии».

Или вроде того.

Это была полупрозрачная сиреневая табличка с фотографией, именем и номером группы, похожая на пропуск. Снизу высвечивалось количество академических баллов неизвестного назначения, в системе которых я так и не разобрался. Скромная цифра десять рождала недоумение: это стандарт для всех поступивших? И что теперь с этим делать?

Да уж, на хлеб виртуальную цифру, как говорится, не намажешь.

Как оказалось, если на баллы нажать, высветится история. У меня там гордо значилось:

+ 10 баллов за попадание в топ-10 по результатам вступительного экзамена

О как. Значит, у многих даже в этом классе будет совсем ноль?

— У меня есть пять баллов, — прошептала Нина рядом со мной. — Тут написано,что я п-попала в тридцатку…

— Здорово, — подбодрил её я. — А что с ними делать, не знаешь?

Можно подумать, что это я так плохо готовился к поступлению, что не удосужился узнать, какие в академии порядки. Но дело не во мне: значительной части правил этого замечательного заведения в откытом доступе просто-напросто нет, а выданный с формой буклетик, больше напоминавший маленькую книжку, я так и не дочитал.

— Кажется, оплачивать штрафы за нарушение правил, — неуверенно ответила Нина. — Но я… не уверена.

Некоторое время группа толпилась посреди аудитории, из-за чего пройти в коридор было невозможно. Затем подростки начали разбредаться; я пытался вспомнить, как найти здание, где кучковались классы кройки и шиться, искусства и дизайна, когда кто-то позвал меня издалека:

— Иван Оболенский? Выглядишь не совсем, как на фото, — это оказался парень чуть выше меня с фиолетовым галстуком вместо синего; видимо, это был своеобразный способ визуально разделить студентов разного возраста.

— Это я, — я кивнул. — А что не так с фотографией?

— Ну, — парень, жилистый и загорелый с хитрыми кошачьими глазами, выразительно указал на область под глазами на своём лице: — Мешки у тебя, Оболенский. И бледненький весь, тяжёлый выдался первый день? Ты погоди, с нами ещё хуже станет.

— А вы…? — поинтересовался я. Стоит заметить, уважительно — насколько я знаю, в Императорской академии «тыкать» старшим не принято. Особенно когда не знаешь, кем этот старший в итоге окажется.

— Анатолий Распутин, очень приятно, — представился незнакомец.