Обольщение ангела (Сердце ангела)

Гордон стоял перед ней, прижимая к груди пушистый шарик. С улыбкой он положил щенка ей на колени. У этого крохотного английского кокер-спаниеля была круглая голова, вздернутый носик и аристократическое выражение мордочки. А шерсть жемчужно-белая с красиво расположенными рыжими пятнами.

– Ой, какая она милая, – проворковала Роберта, прижимая собачку к груди, как ребенка.

– Это мальчик, – сообщила ей Блайт.

Роберта подняла глаза на Гордона и уловила нежное волнение в его взгляде.

– Благодарю вас, милорд, – сказала она. – Это самый лучший новогодний подарок, который я когда-либо получала.

Именно в этот момент щенок ухитрился лизнуть ее в шею, и она засмеялась от щекотки.

– Ты ему нравишься, – сказала Блис. – Он с тобой целуется.

– Значит, так я и назову его. – Роберта заглянула в темные глаза щенка и сказала ему: – Тебя будут звать Смучес, Поцелуйчик. Ты понял, что я говорю?

Поцелуйчик залился звонким щенячьим лаем. Все громко рассмеялись. А Гордон наклонился ближе и, прикоснувшись целомудренным поцелуем к ее щеке, прошептал:

– С Новым годом тебя, ангел.

– Извини, что у меня нет для тебя подарка, – растерянно сказала Роберта.

Гордон слегка погладил ее пальцем по щеке.

– Твоя улыбка будет мне подарком, – сказал он ей.

Словно искра особого волнения прошла между ними, когда Роберта подарила ему ангельскую улыбку.

В ту ночь Роберта взяла Смучеса к себе в постель. Баюкая его на руках, словно ребенка, она нежно гладила его круглую голову и заглядывала в его темные печальные глаза.

Ласкать щенка было одно удовольствие. Его шелковистая шерстка напоминала атласное одеяло, в которое ее закутывали, когда она была ребенком, а то, что он такой маленький, с печальным взглядом, вызывало даже материнские чувства.

– Милый, милый! Чудесный подарок, – ворковала она щенку.

Но вскоре мысли Роберты перенеслись от Смучеса к тому, кто его подарил ей. Вопреки первому впечатлению, маркиз Инверэри, оказывается, имел добрую струнку в душе. Красивый, богатый, влиятельный, да к тому же еще и добрый, Гордон Кэмпбел был бы блестящей партией для любой женщины, кроме нее. Плохо то, что он не родился англичанином. Они могли бы жить как муж и жена в Англии, но не в Шотландии. И уж ни в коем случае не в Хайленде.

Роберта попыталась вспомнить его улыбающееся лицо, когда он появился в тот вечер в большом зале. Но все, что ей удалось, это представить его обнаженным, спящим на спине в своей постели, таким, каким она видела его накануне. Она всячески пыталась избавиться от этого обольстительного видения, но безуспешно. Так, неотвязно думая о Гордоне, она наконец и заснула.

Наутро чей-то крошечный язычок, лизнув в лицо, разбудил ее. Тут же открыв глаза, Роберта уставилась в темные глаза щенка. С сонной улыбкой она протянула руку и погладила его.

– Доброе утро, Смучес, – сонным голосом сказала она.

Смех шушукающихся девочек окончательно разбудил ее. На краю постели сидели Блайт и Блис, а рядом с ними стояла тетка.

Роберта зевнула, потянулась, потом села, прислонившись к спинке кровати.

– С Новым годом, тетя Келли! – сказала она. – С Ноым годом, кузины!

– С Новым годом, дорогая! Мы принесли тебе завтрак, – сказала леди Келли. – Знаешь, я думаю, Смучеса с первых дней следует приучать «ходить на горшок». Я принесу его сюда позднее.

– Я даже не подумала об этом, – спохватилась Роберта. – Надеюсь, он не испачкал пол.

Блайт и Блис засмеялись.

– Смучес сопровождал меня, когда я гуляла на рассвете, – успокоила ее тетя Келли. – А после этого Дженингс покормил его.

– Спасибо вам, тетя Келли. Теперь мне, наверное, придется ходить с тряпкой.

– В этом не будет необходимости, если ты все будешь делать правильно.

– А мы поможем тебе, – предложила Блайт.

– Можно мы возьмем его с собой поиграть? – попросила Блис.

– Конечно, – ответила Роберта. – А я спущусь к вам в сад попозже.

Блайт взяла Смучеса на руки и в сопровождении сестры направилась к двери.

– А тебя ожидает кое-кто в кабинете, – сообщила ей леди Келли.

– Это дядя Генри! – через плечо крикнула Блайт.

– И он привез тебе подарок, – добавила Блис, исчезая за дверью вслед за сестрой.

Роберта открыла было рот, чтобы заговорить, но графиня опередила ее.

– Лорд Кэмпбел уже уехал на свою утреннюю прогулку верхом, – сказала она.

– Но как вы узнали, что я думаю? – удивленно спросила девушка.

Графиня многозначительно улыбнулась ей.

– Быть друидом означает знать. – И с этими словами покинула спальню.

Даже не взглянув на поднос с завтраком, Роберта вскочила с постели и заметалась по комнате. Ей нужно нарядиться как-то по-особенному сегодня утром, и мысль о том, что Гордон может вернуться, пока она будет с Генри, заставляла ее торопиться.

Она плеснула в лицо водой, чтобы смыть остатки сна, и поспешно надела то самое изумрудно-зеленое платье, в котором была накануне вечером. Потом схватила гребень и зачесала черные как смоль волосы назад, распустив их пышным каскадом, падавшим по спине до самой талии. И когда показалась из своей комнаты, то выглядела восхитительно растрепанной, точно только что вернулась с любовного свидания, а не встала со своего ложа девственницы.