Обольщение со второго дубля

Мэйзи без особого энтузиазма попыталась его вернуть, спросив, все ли с ним в порядке и не нужно ли подвезти его до дома. Но в конюшне отца была лошадь, на которой он вполне мог доехать сам. Животные, выращенные здесь, регулярно совершали переход между ранчо «Черный ручей» и «Разлив ручья», а дом Брока находился посередине, прямо на реке.

К тому же он на протяжении шести лет сам тренировал лошадей, поэтому даже с сотрясением мозга и амнезией понимал лошадей лучше, чем его семья.

Брок оседлал Аврору, кобылу пяти лет, дочь самого плодовитого самца. Умная и спортивная, она вобрала в себя все, что нравилось Броку в этой породе. Когда он вывел ее из конюшни в прохладную летнюю ночь, ему достаточно было лишь развернуть ее в сторону дома, и она сама затрусила вперед. Дом Брока был уже достроен, если судить по фотографиям, что он видел в своем телефоне. Последнее, что он помнил, – как он вставлял оконные рамы в проемы. Поэтому ему не терпелось увидеть дом своими глазами, убедиться, что фотографии настоящие.

Брок выпрямился в седле, боль в голове отступила впервые за несколько часов, когда ночной ветер донес запах луговых трав и полевых цветов. Издали доносилось журчание ручья.

Добравшись до поворота, ведущего к домику, где, по идее, остановилась Ханна, Брок осадил Аврору. Он знал, что Ханна не ждет его в гости, и собирался просто посмотреть, горит ли у нее свет. Если свет будет гореть, он зайдет и поблагодарит ее. Их расставание получилось натянутым, так как он был ошеломлен новостями о мачехе и вел себя неподобающе.

Брок направил Аврору через густую чащу от воды к домику Ханны. Подъезжая, он увидел, что в доме горит свет, а на столике на узком крыльце мерцает керосиновый фонарь «летучая мышь». Его охватило предвкушение. При мысли о встрече с Ханной развеялись остатки дневной головной боли.

– Эй! – испуганно воскликнула Ханна, и Брок в темноте разглядел фигуру, сидящую в одном из кресел. – Кто здесь?

– Это я, Брок. – Он сожалел, что застал ее врасплох, и поднял руку в знак приветствия, когда Аврора приблизилась к домику. – Я не хотел тебя напугать. Я просто возвращаюсь домой.

Ханна тихо усмехнулась, встала с кресла и, подойдя к Броку, протянула руку к Авроре.

– Я не привыкла к таким звукам – стук тяжелых копыт в темноте.

На Ханне была толстовка с ярко-розовой надписью «Я читаю допоздна». Без макияжа, с собранными в хвост волосами, она выглядела расслабленной. Вдыхая аромат ее волос, Брок вдруг забыл, что хотел сказать. Он лишь чувствовал, что оказался там, где и должно. Рядом с Ханной.

– Я не ожидала увидеть тебя сегодня снова, – сказала Ханна, устремив на него свои серые глаза.

* * *

Почему обычное общение с Броком Макнейллом казалось горячее, сексуальнее, чем откровенные поцелуи с другими ее мужчинами?

Стараясь совладать с неуправляемым желанием, Ханна напомнила себе, почему она солгала Броку про прошлую ночь. Она не вправе иметь отношения с человеком, чья семья состоит в родстве с ее врагом. И в Шайенн она приехала не для того, чтобы потакать собственным прихотям. Она здесь только для того, чтобы спасти Хоуп от дальнейшего падения в темную пропасть отчаяния.

Брок спрыгнул с лошади и бросил повод.

– Я сообразил, что не поблагодарил тебя за все, что ты для меня сделала. – Он был в той же одежде, что и день назад в больнице, и выглядел изможденным.

– Не за что. Мне было не трудно, учитывая, что из-за софита отменили съемки. – Ханна знала, что съемки в Шайенне вышли за пределы бюджета и отстают от графика. Для нее это было хорошо, так как давало возможность поговорить наедине с членами актерского состава и найти других жертв Антонио Вентуры. – Не понимаю, как ты еще держишься на ногах после такого тяжелого дня.

Брок дотронулся до затылка.

– Мне уже лучше, – сказал он. – На самом деле я рад, что выбрался из дома отца и оказался вдали от неприятностей – от свежего воздуха у меня прояснилось в голове.

Ханну охватила паника.

– Ты… – Ее голос дрогнул. – То есть память возвращается? – Что бы она ответила, если бы он спросил, почему она солгала ему о прошлой ночи? Ведь Макнейлл мог стать могущественным врагом.

Брок некоторое время ее изучал, прежде чем покачать головой.

– Я пытаюсь вспомнить все, что произошло после января.

Облегчение было настолько сильным, что Ханна едва удержалась на ногах. При этом она искренне сочувствовала Броку. Сложно представить, каково это – потерять целый кусок своей жизни.

– Сочувствую. – Она обняла себя руками; ветер с гор был на удивление холодным после захода солнца. – Уверена, что твоя семья не сильно сможет помочь, учитывая новости про твою мачеху.

– Ты замерзла? – спросил он, видя, что она поежилась. – Между прочим, там есть газ. – Он указал на каменную костровую чашу на террасе. – Хотя, наверное, в помещении будет комфортнее.

С тех пор как она прошлой ночью практически затащила к себе Брока, дом был полон воспоминаний. Так что идея о том, чтобы пройти внутрь, была не самой хорошей.

– Огонь – это хорошо, – сказала она. – Только пульт от него, вероятно, в доме. Я не умею обращаться с такими агрегатами.