Обольщение журналиста

Рей встал из-за стола и подошел к окну. С пятого этажа прекрасно просматривались Маркет-стрит и окрестности делового центра Портленда. Так кто виновен? Агентство? Его работникам не хватило компетентности? Процедура получения такого рода ссуд достаточно строга или, по крайней мере, должна быть таковой, если только кто-то из работников не злоупотребил служебным положением, чтобы…

Стоп, приказал себе Рей. Не стоит торопиться с выводами. Он прекрасно помнил слова Барни Шелтона, так задевшие его в свое время. «Да нет, вам нравится не печатное слово само по себе, и пишете вы не для удовольствия писать. Власть — вот ради чего вся ваша возня. Власть, что дает печатное слово». Рей тогда ощетинился: «Поясни», — потребовал он. «Пояснить? Сколько угодно. Вы, проклятые щелкоперы, можете удавить человека словами, как удавкой, не дожидаясь правосудия. Вы сами считаете себя вправе и казнить, и миловать».

Рей тогда взорвался. В чем его пытаются обвинить? Может, среди собратьев по перу и есть падкие на дешевые сенсации, неважно какой ценой, но он не имел к этому отношения. А честь мундира требовала защиты. «Ты не прав. Мы всего лишь доносим до читателей факты. Интерпретация фактов не наше дело».

Как бы там ни было, упрек Барни попал в яблочко, и с тех пор Рей старался быть с фактами поосторожнее. Зря говорят, что факты упрямая вещь. В умелых руках они гнутся, как ивовые прутья. Вывернешь в одну сторону— и осудят невинного, в другую — оправдают виноватого. Журналист может высказать свою точку зрения, но должен опираться только на те факты, в подлинности которых абсолютно уверен. Трудно балансировать между такими спорными категориями, как уверенность и правда. Но на то он и журналист.

Барни прав и в том, что одно и то же можно преподнести по-разному. Маленький словесный нюанс — и высказывание приобретает иную окраску: оно может вызвать сочувствие или, например, сожаление, а может и разжечь ненависть. Такова власть слова, и надо быть с ним очень осторожным.

Рей еще раз перелистал печатные материалы. Да, Нортон скрылся с деньгами, смошенничал, и вина его доказана. Но, может быть, Эмили права и служба тут ни при чем? Стоит ли ставить вопрос об ее упразднении из-за одной ошибки? Или их было больше? Или в данном случае имеет место не ошибка, а соучастие в преступлении? Он снова взглянул на вырезки. «Завтра в десять, — прочел он, — служба устраивает пресс-конференцию. Для более полного ознакомления общественности с нашей деятельностью». А может, для того чтобы защитить себя от голословных обвинений, естественных при поверхностном взгляде на вещи?

Он сделал пометку в расписании на завтра. Надо непременно сходить на эту пресс-конференцию.

* * *

Кивнув знакомым репортерам, Рей сел рядом с Терренсом Доулом, журналистом из «Трибьюн». Оба увлеченно обсуждали турнирную сетку матчей Профессиональной ассоциации по игре в гольф, когда представители службы администрации штата по содействию малому бизнесу стали занимать места в президиуме. Рей уже раскрыл было рот, чтобы возразить Доулу насчет того, что у Митчела не осталось ни одного шанса, да так и остановился на полуслове, увидев девушку, занимавшую кресло справа от председателя. Девушку в строгом черном габардиновом костюме, украшенном шарфом точно в цвет глаз, ярко-голубых, почти синих. Девушку с милым лицом в обрамлении золотистых кудряшек. Денизу Белл.

Что она здесь делает?

Председатель встал, чтобы поприветствовать репортеров и представить коллег. Но из всех служащих Рей видел только одну — Денизу Белл. Как выяснилось, она возглавляет отдел выдачи субсидий.

Ошеломленный, Рей тупо смотрел на нее, не в состоянии уразуметь, как такая высокая должность может совмещаться с исполнением танца живота в третьесортном баре.

Но ведь Дениза не рассказывала ему о своей работе. Да он и не спрашивал. Действительно, она почти не говорила о себе. Как-то обронила фразу, что работает в администрации штага. Он представлял ее в роли секретарши или мелкой служащей, подозревая, что в баре она танцевала для того, чтобы позволить себе жить в приличном месте. Иначе зачем ей этот приработок? Такая версия вполне укладывалась в разрешение головоломки, которую для Рея представляла собой эта девушка. С другой стороны, присвоенных денег ей бы вполне хватило, чтобы не работать по вечерам. Здесь не все сходится.

Перестань, приказал он себе, заметив, что дыхание участилось. Должно быть какое-то объяснение всему этому. Объяснение, которое может ее оправдать. Во всяком случае, ему очень хотелось в это верить. Однако, что бы там ни думала на этот счет полусумасшедшая Лоретта, одного желания получить это объяснение мало.

Дениза заметила его и с улыбкой кивнула. Рей тоже улыбнулся и кивнул в ответ, надеясь, что она не смогла прочесть по глазам его мысли. Итак, она возглавляет отдел выдачи субсидий. Ключевой пост. В ее руках все нити. Весьма удобная должность, чтобы спрятать концы в воду. И такая искушенная мошенница, как Шерри Шеридан, вполне может развернуться…