Обольститель

Дастин! Где он сейчас? Пошел ли он за нею следом или же, посчитав их встречу заурядным происшествием, вернулся в тот сверкающий мир, к которому принадлежит?

Николь быстро отогнала бередящее душу воспоминание.

— Ники! — Голос отца вернул Николь к действительности. — О чем ты сейчас думаешь?

— Я подумала, — ответила Николь, — что, может быть, унаследовала мамину склонность к причудливым фантазиям, но, кроме того, от тебя я унаследовала еще и чисто мужское здравомыслие и решительность. — Как бы в подтверждение своих слов Николь подалась вперед. — Я смогу это сделать, папа. Знаю, что смогу. Прочитав твое письмо, маркиз мне не откажет. Поначалу, возможно, немного поартачится, но потом обязательно согласится. В конце концов это же только на время, к тому же я — твой близкий друг. — Николь затаила дыхание. — Папа, ну прошу тебя!

Ник промычал что-то, не в силах решиться.

— Кроме того, я унаследовала и твою волю, — мягко добавила Николь. — Я совсем не слабохарактерная, к тому же полна сил. Я выносливая и здоровая. И, по твоим же собственным словам, я хороший наездник. Необыкновенный наездник — ты сам так говорил, — сказала Николь, сжав руку отца. — Ты всегда заботился обо мне. Позволь и мне в свою очередь позаботиться о тебе.

— Ладно, Проказница, — вздохнул Ник, — Одевайся парнем и поезжай в Тайрхем. Но, Николь… — Ник стиснул зубы. — Я не позволю всему этому продолжаться дольше июня. Ради нас обоих.

— Ты думаешь об июльских состязаниях.

— Да, я не сомневаюсь, что ты могла бы принять участие и в них, но ведь это немыслимо, что ты будешь снимать квартиру с каким-нибудь жокеем-мужчиной!

— Да, конечно, — вспыхнула Николь. — Ну, хорошо, значит, до конца июня. К тому времени эти мерзавцы подыщут себе другую жертву.

— И к тому времени ты окончательно сведешь с ума несчастного, ничего не подозревающего маркиза Тайрхема — нежно улыбнувшись, подхватил Ник.

— Не исключено, — согласилась Николь, — Папа, а что еще ты знаешь о лорде Тайрхеме?

— Я наблюдал за ним только издалека, — пожал плечами Ник. — Должен сказать, что он очень привлекательный мужчина лет тридцати. И, насколько я слышал, пользуется большим успехом у женщин.

— Приятно слышать, — пробормотала Николь. — Он, несомненно, чванливый, самонадеянный и самовлюбленный тип.

— Призови звезду твоей удачи, чтобы он принял тебя за мужчину, — усмехнулся Ник.

— Звезда моей удачи… — повторила Николь, не в силах избавиться от воспоминания, которое эти слова в ней пробудили. — Папа, если я действительно везучая, возможно, она мне и поможет.

Глава 3

— Отпусти поводья, Брекли. Он еще не готов.

Прислонившись к стене конюшни, Дастин хмуро наблюдал за тем, как его старший конюх пытается привязать нового жеребца.

Брекли, на лице которого читалось раздражение, остановился, в то время как Кинжал, фыркая, метался по стойлу.

— Вот уже две недели, как его привезли в Тайрхем, сэр, а он до сих пор всякий раз пугается, стоит мне к нему подойти.

— Знаю. Со мной он ведет себя не лучше.

— При всем моем уважении, сэр, я не представляю, что вы решитесь выставить его на дерби, даже если Жокейский клуб дает вам на это разрешение, несмотря на позднюю заявку. Никто не сможет оседлать его, тем более объездить.

— Это вопрос спорный, — заявил Дастин. — Если Ник Олдридж не залечит поврежденную ногу, я отзову свою заявку на Кинжала. Я намерен победить, а не просто участвовать. А для этого мне нужен Олдридж. Что же касается Кинжала… — Дастин задумчиво прищурился. — Я не случайно купил его. Я интуитивно почувствовал в нем чемпиона. И до сих пор считаю, что не ошибся.

— Ваша интуиция редко вас подводила, милорд. — Брекли наконец привязал поводья и покачал головой. — Но на этот раз… Не знаю, не знаю.

— А я знаю. Мы должны установить причину нервозности Кинжала и устранить ее. Мне безразлично, сколько времени это займет. Следует набраться терпения, даже если нам придется отложить его участие в скачках до осенних состязаний. Покорить его силой нам не удастся. Мы должны заслужить его доверие.

— Хорошо, милорд, — неуверенно согласился Брекли, — если вы так считаете…

— Да, считаю. — Дастин резко развернулся. — Я вернусь после ленча.

Выйдя из конюшни, он мысленно отругал себя за резкость. Это было совсем на него не похоже, и Дастин никак не мог избавиться от навязчивого сравнения: он столь же вспыльчив, как и Кинжал, с единственной разницей, что Дастин точно знал причину своего мрачного настроения.

И причина эта заключалась в призраке по имени Николь. Черт побери! С той поры как Дастин встретил ее, он был не в силах на чем-либо сосредоточиться. Он покинул Лондон и вернулся домой, в Суррей, в надежде, что забудется в делах насущных. Но не тут-то было. Все его мысли были обращены к прекрасному лицу, а губы его постоянно ощущали вкус мягких трепещущих губ девушки.