Обольститель и куртизанка

— Вы что-нибудь чувствуете? — хрипло произнес он, поднимая голову, чтобы увидеть лицо куртизанки. Его сотрясала дрожь, кожа взмокла от пота, грудь тяжело вздымалась, словно ему не хватало воздуха.

— Вы довольно тяжелый.

— Вы понимаете, о чем я. Вы хотите меня?

— Да.

Эрит резко отстранился, рука его легла на лоно Оливии. Оно было сухим, как и прошлой ночью. Все усилия оказались напрасными. Граф не смог пробудить в ней чувственность. Мучительнее всего было сознавать, что Оливия впервые действительно мечтала пережить то, что испытывают обычные женщины.

Силы небесные, она хотела этого ради Эрита.

С каждой минутой, проведенной с ним, Оливия все глубже погружалась в зыбучие пески, не зная, где искать спасения.

Эрит обхватил ладонью ее подбородок, пристально глядя ей в лицо. В его затуманенных страстью глазах плескался гнев.

— Вы лгали всем остальным мужчинам, с которыми спали. Но не лгите мне.

— А что в вас такого особенного? — с трудом переведя дыхание, спросила Оливия.

— Отбросьте сопротивление, и я вам покажу. — Его губы сложились в насмешливую улыбку, и Оливию вновь охватило странное щемящее чувство.

— Вам придется довольствоваться тем, что я могу вам дать, на большее я не способна, — резко бросила она.

— Вам бы понравилось в Испании, — задумчиво произнес Эрит. Ритм его движений замедлился, стал плавным, ласкающим. — Холодный свежий ветер на склонах Пиренеев, страстные цыганские танцы, звуки гитар, воздух Средиземноморья напоен пряными ароматами Африки, приносимыми ветром.

Низкий звучный голос Эрита завораживал сильнее, чем его захватывающий рассказ о путешествиях. По телу Оливии прошла дрожь желания. Минувшей ночью Эрит узнал о ней слишком много. Графу хватило ума, чтобы заметить то, о чем не догадывались другие, он был достаточно жесток, чтобы использовать это знание против Оливии.

— Прекратите.

— Вы бы хотели поехать в Испанию вместе со мной, Оливия? Там умеют ценить красивых женщин. Я так и вижу вас в Испании. Свободной, смеющейся.

— Милорд…

— Я вижу вас под ярким солнцем юга. Ваши волосы сверкают и переливаются в его лучах. Вы танцуете под страстную испанскую мелодию, пьете красную риоху и едите свежую рыбу, выловленную из моря у самых ваших ног. Вы плещетесь в морских волнах, прекрасная и нагая. Моя Оливия.

Слова Эрита оставляли раны в душе. Этот искусный лжец погубит ее, если его не остановить.

— Я не ваша. И никогда вашей не буду.

«Смотри, Оливия. Стоит тебе забыть об осторожности, и твое глупое сердце окажется разбито». Изогнувшись, Оливия обхватила губами сосок Эрита и впилась в него.

Граф глухо застонал, вздрогнув всем телом.

«Наконец-то!»

Сжав руки Оливии, он резко отпрянул, приподнявшись на локтях.

Она широко раскинула ноги, готовясь к неизбежному. Сейчас этот огромный мужчина проникнет в ее плоть. Она затаила дыхание. Эрит запрокинул голову, лицо его исказилось от муки.

Оливия зажмурилась.

О да. Еще немного, и она одержит победу.

Тело ее напряженно застыло.

Эрит на мгновение обмяк, почти обрушившись на нее, а затем резко откатился в сторону.

— Боже, — прорычал он, извергая семя на смятые простыни.

Глава 8

Лорд Эрит молча лежал рядом с Оливией, уткнувшись лицом в подушку. Его черные волосы слиплись от пота, оголенная спина влажно блестела. Огромное распластанное тело сотрясала дрожь.

Тишину в комнате нарушало лишь прерывистое дыхание любовников. В воздухе, пропитанном острыми запахами пота и телесных соков, явственно чувствовалось тревожное ожидание.

Свинцовая тяжесть разлилась по телу Оливии. Никогда прежде она не испытывала ничего подобного. Ее охватило гнетущее чувство разочарования. Горечи. Сожаления. И гнева, хотя сердиться было не на кого. Самые противоречивые порывы боролись в ней, требуя выхода. Ее терзала неудовлетворенность. И это казалось особенно нелепым, потому что Оливии не дано было испытать наслаждение в объятиях любовника.

Внезапно навалилась усталость, опустошенность, странная печаль. Без всяких видимых причин. Ей следовало радоваться, упиваясь своей властью над заносчивым лордом Эритом.

Однако в действительности эту битву она проиграла. Эрит устоял перед ее чарами и лишь в последнюю минуту не смог справиться с собой. И все же не поддался. Ускользнул, когда она уже торжествовала триумф.

Но его пиррова победа не принесла ему ни радости, ни облегчения. Неподвижно лежа рядом с любовницей, Эрит, похоже, не испытывал даже злорадства.

Оливия закрыла глаза, и мгновенно ожившие в памяти картины лишь усилили горечь поражения. Ей вспомнилось искаженное страданием лицо Эрита, ее хриплое проклятие, и сердце ее сжалось. Такой боли, унижения и одиночества она не испытывала с тех пор, как рассталась со своим первым любовником.

Послышалось шуршание простыней. Эрит повернулся и окинул Оливию хмурым взглядом.

— Вы этого хотели? — Его резкий, обвиняющий тон был вполне созвучен мрачным мыслям Оливии.

— Нет. — Она открыла глаза и уставилась в потолок, пытаясь сдержать слезы, обжигавшие веки. Ей нужно было заслониться броней безразличия, прежде чем встретить испытующий, пронзительный взгляд серых глаз Эрита.