Обольстительная самозванка

Они продолжали путь до тех пор, пока не стемнело. Деклан нашел удобное место для ночевки на берегу речки. Девушка слезла с лошади и стала собирать хворост для костра, а он тем временем напоил усталых лошадей, стреножил и отпустил пастись, а сам развел костер из хвороста, который Кейра натаскала к месту их ночевки на берегу. Когда костер разгорелся, Деклан раскатал походные постели, расположив их рядышком, присел рядом и соорудил из седельных сумок некое подобие подушек. Затем протянул девушке руку и помог устроиться поудобнее.

Она пригорюнилась, угрюмо глядя в огонь.

Деклан ужасно устал, но ощущал близость ее тела, нежность кожи. А эти мягкие волосы, пахнущие лавандой! Ему хотелось привлечь ее в свои объятия, но Кейра выглядела глубоко погруженной в свои мысли.

Деклан закрыл глаза, погружаясь в неглубокий сон. Каким-то далеким краешком сознания он слышал фырканье лошадей, потрескиванье огня и… и какой-то странный звук, который пробудил его. Он полежал с закрытыми глазами, пока до него не дошло, что это такое. Кейра тихо плакала.

Открыв глаза, Деклан несколько мгновений прислушивался, потом повернулся на бок и, обвив ее рукой за талию, притянул к своему телу.

— Не надо, солнышко. Все будет хорошо, — успокаивающе пробормотал он.

— Я заварила такую ужасную кашу, — горестно всхлипнула девушка.

— Что верно, то верно. Но тут уж ничего не изменишь. Ничего, все образуется.

— Не утешай меня, — сквозь слезы попеняла она. — Ничего хуже просто и придумать нельзя.

Деклан улыбнулся и погладил ее по волосам. В угасающем-свете костра они блестели и были гладкими как шелк.

— Ну перестань же, глупая ты девочка. — Он отвел непослушную прядь в сторону и поцеловал ее в затылок.

— Лучше бы ты оставил меня здесь на съедение волкам.

— Поживы для них было бы — на один зуб.

— Ну я же не собиралась кормить их всю зиму. — Кейра перевернулась, чтобы оказаться лицом к нему. Коснулась его лба, пальцами скользнула вниз по щеке, ко рту. — Почему ты все это делаешь? — тихо спросила она. — Ты мог бы предоставить мне справляться с последствиями в одиночку. Я целиком и полностью готова к этому.

Ему ничего не оставалось, как покачать головой:

— Какая приятная новость. Кейра Ханниган наконец понимает, что у ее необдуманных поступков могут быть и последствия.

— Знаешь, это ведь безумие — скакать через всю Англию как пара преступников.

Как интересно, подумалось ему, что даже в тусклом свете он может разглядеть зелень ее глаз.

— Думай об этом как о своем последнем приключении, — предложил Деклан. — Я не удивлюсь, если твой отец сошлет тебя после этого в монастырь.

Кейра поморщилась.

— Это было бы самым великодушным из того, что он мог бы со мной сделать, — сказала она и грустно улыбнулась, проведя пальцем по его нижней губе. — Знаешь, что я думаю?

— Даже представить не могу!

— Тогда я тебе скажу. Я знаю, что я дура… но думаю, что ты, пожалуй, еще глупее.

Деклан ухмыльнулся:

— Это еще почему?

— Потому что ты сейчас здесь, со мной.

Ее улыбка, ее глаза, все в ней влекло, манило его. Он коснулся губами ее губ, и, как и следовало ожидать, Кейра откликнулась со всем пылом своей страстной натуры.

Поцелуй воспламенил его, а тело, прижимающееся к нему, было таким соблазнительным. И было совсем не важно, что они лежат под звездным пологом, где-то в лесной глуши, — накал страсти между ними был такой, что он даже ощущал легкое потрескивание. Деклан опрокинул девушку на спину и перекатился на нее, скользнул ладонью под сюртук, отыскал рубашку и стал нетерпеливо расстегивать, целуя ее в ямочку у горла. Ладонь пробралась внутрь и ощутила податливую мягкость груди.

Он одержим ею, совершенно одержим. Желание поглотило его, полностью погрузило в ее вкус и запах. Кейра тихонько застонала, вжавшись в его ладонь. Зашевелились лошади, обвалилось прогоревшее полено, и у Деклана возникло ощущение, будто он дрейфует в каком-то чувственном сне, а сердце бьется по-настоящему впервые за тридцать один год его жизни. Только для нее.

Он взял грудь девушки и ощутил ее сладостную упругость.

Ладони Кейры пробрались ему под сюртук, затем скользнули под рубашку, и прохладные кончики пальцев пробежались по грудной клетке. Она дышала чуть учащенно, и, одурманенный вожделением, Деклан обхватил лицо ладонью и приподнял, отыскивая ее губы. Кейра двигалась на нем медленно, плавно и мягко, пока он целовал, лизал и покусывал ее тело. Желание становилось все сильнее, разливалось по жилам, сердце переполнялось им с каждым ее тихим вздохом наслаждения, наводняя Деклана совершенно новыми для него эмоциями. Он хотел ее с напряженным отчаянием, и когда стащил с нее брюки и вошел в ее тело, то стиснул зубы, чтобы не вскрикнуть, чтобы сдержать слова, которые готовы были сорваться с его языка.

«Любовь… Это любовь! Я люблю тебя!»