Обольстительный шантаж

– Мне сказали, что вы фригидны, – проговорил он низким голосом и, ощутив мгновенную дрожь, пробежавшую по ее коже, добавил, убрав руку: – Я не думаю, что это правда.

Только усилием воли Порция сдержалась и не влепила ему пощечину прямо посередине наполненного публикой фойе.

Какое-то странное выражение появилось в его глазах. Неужели его это забавляет?

Порция развернулась на каблуках, но Диего поймал ее за запястья и удержал возле себя.

– Иногда, – тихо проговорил он, – совершенно неуместно ухаживать за женщиной с излишней деликатностью.

Он выпустил ее руки и вдруг быстро зашагал прочь. Порция смотрела ему вслед, и холодный гнев сотрясал ее тело. Но не только гнев. Кое-что еще, о чем лучше вообще не думать.

Все остававшееся до конца спектакля время Порция чувствовала себя ужасно. По дороге домой Сьюзи донимала ее расспросами о новом знакомом.

– Порция, – она крепко сжала ее руку, понизив голос, чтобы не расслышала мать, – он потрясающий! Такой сексуальный! Я тебе завтра позвоню, и ты все-все мне о нем расскажешь.

Порция бросила на нее мрачный взгляд:

– Мне нечего рассказывать. Пожалуйста, не придумывай из этого целую историю. Я не собираюсь иметь с ним ничего общего.

– Ты спятила. Просто рехнулась. – Сьюзи наклонилась ближе к ее уху. – Я думаю, твое мнение вообще не имеет значения. Он не похож на человека, который привык, что им можно командовать.

– Вот как? Тогда лучше пусть привыкает, – фыркнула Порция.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Итак, Диего Саес преследует ее. Впрочем, можно выразиться и поточнее: он охотится на нее.

Порция никогда не питала склонности к кровавым развлечениям; конечно, охота была частью сельской жизни; но она не принимала участия в подобных забавах. Однако теперь девушка в полной мере осознала, что чувствует зверь, загоняемый охотником.

Разумеется, Порцию и прежде упорно преследовали мужчины, но, подавленные ее холодностью, они оставляли Порцию в покое и сдавались. После истории с Джеффри она всегда выбирала себе в спутники только надежных в своей предсказуемости мужчин, ясно давая понять каждому, что ни о каком сексе не может быть и речи.

Но в случае с Диего Саесом было совершенно очевидно, что его интересует именно секс. От подобного человека не приходится ожидать даже минимальной сдержанности!

Порция поджала губы. Почему, спрашивается, он не может заняться этим с кем-нибудь другим? На следующий день за обедом Сьюзи не преминула сообщить Порции, что большинство женщин сходят по нему с ума и не знают, что бы такое придумать, чтобы привлечь его внимание. И не только потому, что Диего сказочно богат, но и потому, что у него репутация коллекционера самых потрясающих красавиц мира.

– Ну и молодец, – мрачно ответила на это Порция.

– Ты должна чувствовать себя польщенной, раз он тобой заинтересовался, – осуждающе заметила Сьюзи. – Этот мужчина просто олицетворение сексуальности! Ты только посмотри, как он выглядит! Саймон рядом с ним просто мокрая курица.

– Саймон очень милый, – запротестовала Порция.

– О да, – простонала Сьюзи, – но только не в постели! Тебе нужен мужчина вроде Диего Caeca. Он просто потрясающий. Бог мой, Порция, даже ты должна это чувствовать!

Порция с ожесточением размяла на своей тарелке стручок зеленой фасоли. Чувствовать это? Она сжала вилку так, что пальцы побелели. О да, она, без сомнения, это чувствует!

Его темные глаза оценивали ее, в них было желание. И ожидание – ожидание, когда же она уступит ему, позволит этим длинным, умелым пальцам дотронуться до ее обнаженной кожи, как он уже проделал тем вечером в опере. Он прикасался к ней всего несколько мгновений, но этого оказалось достаточно, чтобы Порция поняла, насколько он опасен для нее.

Диего Саес неожиданно сделался покровителем искусств, и лондонский мир искусства был восхищен – как-никак, Диего Саес необычайно богат.

Теперь Порция встречалась с ним повсюду – на частных показах мод, художественных аукционах, спонсорских встречах и – что было хуже всего – на частных вечеринках. Ее возмущало, что Диего так быстро вторгся в ее мир, в ее социальный круг, но не могла же она заявить хозяйке дома, что, если гостем вечеринки станет этот состоятельный и магнетически обаятельный южноамериканский финансист, она, Порция Ланчестер, не особенно известный историк искусств, отклонит ее приглашение!

И хотя Диего больше ни разу не пытался завязать с ней разговор, Порция не могла от него избавиться. Он просто оказывался рядом, куда бы она ни отправилась.

Он стал для Порции прямо-таки персональной карой божьей, власяницей, терзающей ее плоть. Его насмешливые, пытливые глаза заставляли девушку остро чувствовать свое тело, что казалось ей постоянной мукой. Теперь ее внимание привлекал изящный изгиб собственного запястья, грациозное движение головы, высокая грудь, натягивавшая ткань платья... И, что еще гораздо хуже, она с тем же напряжением постоянно ощущала физическое присутствие Диего.

Его темные, проницательные глаза... Сильные, широкие плечи, крепкие очертания тела, сладострастный изгиб губ...