Оборона дурацкого замка. Том 3 (СИ)

Медленно бредущие ноги не сбились с шага, корпус не отклонялся в сторону, легкие махи руками из чужих стали собственными. Тело постепенно отпускало нервное напряжение и оно казалось удивительно здоровым, полным сил. Очень освежающее ощущение, особенно после всех пережитых страданий. Стас только покачал головой, ощущая внутренний раздрай и опустошенность.

Он помнил, как чувствовал себя смертельно уставшим каких-то полдня назад. В тот раз, когда они удалялись из смертельной ловушки Насыпи, сразу после боя с Придворным. Он тогда натерпелся страху, хотя сейчас тот испуг вызывал разве что кривую усмешку. Стас действительно ощущал упадок сил. Вот только эта усталость не шла ни в какое сравнение с уничтоженным от применения "стиля Чжу Цзы" тела.

Он медленно вдохнул приятный морозный воздух, вздрогнул от ощущения ветра на коже — ночью установился противоестественный для здешнего края штиль и он все никак не мог привыкнуть к нормальному положению вещей. Теперь ветер воспринимался как эдакий старый злоязыкий, но привычный друг. Постоянный холод? Старый халат продувает, как бабку в маршрутке? Пока сходишь по большому, внезапный порыв затолкает нерукотворный памятник обратно в желудок ваятеля? Пустяки, по сравнению с нашествием нежити.

Он вздохнул. Все ощущения перестроились в первую же секунду, не оставили ничего от агонии умирающего секундой ранее тела. Вот только сознание никак не хотело поспеть за сменой обстановки, отстраниться от жути проигранной волны.

Ведь Стас так и не понял, что убило его первым: выпад паразита или откат от примененного навыка. И не знал, как ко всему этому относится. Единственное, что приносило ему хоть какое-то облегчение в данный конкретный момент — это собственное место в группе. Он шел впереди, рядом с Акургалем, и взгляд загораживала лишь спина куратора да мелькающие на периферии зрения полы халата десятника.

Никаких открытых лиц, никаких разговоров, взаимодействий с людьми, большая часть которых погибнет прямо у него на глазах меньше чем через сутки. И он не сможет с этим ничего поделать.

"Черт. В итоге, я снова не отправился в посмертие, чем бы оно здесь не являлось, а все также топчу своими стертыми сандалиями бренную землю. Дерьмо. Как же мерзко на душе. Так много смерти… Даже отчаяние от встречи с тем хорном-культиватором было легче перенести. А теперь я вынужден сидеть и думать, как лучше всего уничтожить человеческие трупы. В том числе трупы тех, с кем еще недавно вкушал пищу из одного котла".

Он перевел взгляд на ворох осколков, которые упрямо тащил в найденном у развален холщовом мешке. Все, что осталось от старого оружия. Стас и сам не знал, зачем тогда упрямо собирал эти обломки дрянного железа и щепки, в которые прекратилась старая рукоятка. Наверное, в этом был весь он: быть открытым новому, и, одновременно, яростно цепляться за прошлое, тщательно собирать живые свидетельства прожитых счастливых или просто памятных дней. Что ни говори, а он со своим несуразным старым кистенем пережил эмоций лет на десять старой цивилизованной жизни.

"Тем не менее, цепляюсь я отнюдь не только за вещи", — Стас украдкой посмотрел на Акургаля, поймал его взгляд и приложил титанические усилия просто чтобы не вздрогнуть и не отвести глаза в ответ. Десятник тоже погиб там, на стене. Выживших не осталось. Не важно, видел ли он их смерть своими собственными глазами или умер раньше. Второе даже казалось проще: Стас знал, что не сможет сейчас смотреть в лицо ни Каню, ни его отцу. Пустые глаза, как осколки разбитой чашки, восковая бледность на молодом лице. Смирение и обреченная покорность на старом и сморщенном. И черные раны на грязных тряпках.

Впрочем, пока еще ничего не произошло. Весь отряд живой, они все еще шли по Насыпи и точно делали это в сторону ворот. Угадать точное время оказалось легче-легкого. Команда в этот момент едва успела убраться с глаз Придворного и сейчас обходила по широкой дуге все возможные лежки хризалид. Стас помнил, как они почти час плутали среди руин, несколько раз столкнулись с мелкими отрядами демонов, вроде тех же летучих мышей. Или крупных пегих собак без зубов, которые забивали свою жертву крепкими лбами.

— Чжэнь лао сянь-шен, — Осторожно позвал куратора Стас. Он не мог сейчас сосредоточиться на чем-то серьезном, открыть систему или хотя бы заставить себя посмотреть на остальных товарищей. Зато он мог кое-что другое: хотя бы попытаться предупредить аристократа, а через него и весь остальной Форт, о грозившей им опасности.

Потому, что демоны не появились из ниоткуда. Люди ждали нападения, люди знали, кого им стоит бояться, в отличие от других, более стандартных волн. Вот только никто из стражей Облачного Форта даже помыслить не мог, что встреченные твари могут паразитировать не только на живых людях. Да что там говорить, даже не зашоренному в этом плане Стасу и в голову не пришло посмотреть на ситуацию более широко.