Оборона дурацкого замка

- Я Кань! - По-своему истолковав его взгляд, протянул руку мальчишка.

- Саргон, - Станислав встал с кровати и осторожно пожал ее. Свое новое имя ему неожиданно пришлось по душе. Суровое, звучное, угрожающее. Старый добрый Стас - добродушный повеса, умер вместе со своим телом.

Внезапно он почувствовал что-то на ладони, одернул руку.

- Ха-ха-ха, прости, не удержался, - Улыбнулся ему Кань, пока Кречетов пытался вытереть о штаны липкую дрянь с раздавленного клопа, - Больше не буду! - Поднял руки он, когда натолкнулся на яростный взгляд объекта шутки.

- Я Сянь! - Тут же подскочил к Стасу старший брат Каня и одним своим видом погасил конфликт.

Хоть и выглядел нищим даже на фоне обносков своего братца-дебила. Впрочем, огребать от него попаданцу не хотелось, так что он натужно улыбнулся, но пожал и вторую ладонь, снова назвав свое имя. К счастью, в этот раз обошлось без вонючих насекомых. И где только Кань его достал?

- А я мудрый Вань! - Улыбнулся моложавый старик с красным носом и добрыми, но насквозь пропитыми глазами, - Отец этих отроков.

"А по мне, тяните вы максимум на Рвань, Дрянь и их деда - Пьянь", - Кисло подумал Станислав. Руку, к его облегчению, мудрый Вань не протянул.

Старший Сянь тут же отошел к своему сверстнику, который сидел неподалеку от них, но представляться не спешил, а младший Кань начал доставать Станислава вопросами о том, в какой провинции он родился, как он попал в столицу и за какие долги его продали военным.

Внятного ответа у Стаса не имелось ни на один из этих вопросов, поэтому он отделался общими фразами, и, наоборот, сам стал расспрашивать нового знакомого. Тот охотно сменил тему, заговорил о себе, а его дед Вань время от времени вставлял свои реплики.

- Я из провинции Уйсин, мы с братом там родились. А вот дед у нас - из самой столицы! - Заважничал подросток.

Станислав-Саргон уважительно покивал, чем окончательно расположил к себе бесхитростного мальчишку. Путем осторожных расспросов попаданец выяснил, что продажа в армию является таким аналогом высшей меры за все преступления, не относящиеся к криминалу.

Махинации с деньгами, контрабанда, содержание игорных домов без лицензии и организация нелегальных борделей - за все это карали быстро, но далеко не так безжалостно, как за разбой, убийства или укрывательство от налогов. Так что если такой преступник выживал в первые дни тюрьмы, не хотел расставаться с рукой, и не оказывал сопротивления при аресте, то ему предлагали послужить на благо Императора.

Как правило, большинство людей соглашалось, хотя из всех пошедших в армию преступников первый год переживал в лучшем случае один из десяти.

Но это касалось взрослых. С детьми все оказалось и сложнее и проще - их либо отдавали сами родители, либо забирало государство, если живых родственников не осталось, а за мертвыми числился долг. Впрочем, о причинах попадания в это Богом забытое место умалчивали абсолютно все новобранцы, так что Стас не выглядел на их фоне белой вороной.

- Слушай, а про что говорил тот великий воин на площади? - Все-таки решился спросить Станислав. На всякий случай он называл офицеров форта как можно более уважительно. Нарваться на стукачей не хотелось, - Что значит пурпурное сердце, обсидиановое сердце…

- Ты не знаешь? Ну ты и деревня! А по виду - чистый "мали", так и не скажешь, - Выпучил глаза Сянь. Или Кань. Из-за непривычных русскому уху имен, попаданец совершенно их не запомнил.

"Ладно, пусть пока будет Срань", - Мстительно решил Стас, - "И что еще за мали? Звучит дебильно, особенно когда им называют меня. Обозначение другой нации? Все же волосы у меня скорее каштановые, а глаза и вовсе - синие. На, гм, лицо отличие от местных".

- Кань, не потешайся над невежеством своего товарища, а терпеливо научи его. Сам Фу-цзы говорил, что лишь знание дает нам гармонию, а учитель - строгий адепт его! - Пожурил своего сына Вань, невольно положив конец терзаниям Стаса насчет имени собеседника и непонятных слов.

- Откуда ты вообще вылез такой дремучий? - Недовольно буркнул мальчишка, расстроенный отповедью деда, но через пару секунд снова повеселел и с энтузиазмом начал просвещать своего нового друга:

- Говорят, десять тысяч лет назад человек был просто человеком и лишь гении, которые рождались раз в сто лет, могли преодолеть первую ступень - Бессмертие призрака. Годами стоя в позе медитации или отточив свое мастерство в искусстве меча, они прорывались на следующий уровень, достигали Бессмертия человека. Такие люди могли жить триста лет, в одиночку убивать десятки опытных воинов и даже говорить с духами предков! - Благоговейно сказал Кань.

- Хо-хо, совершенно верно, - Похвалил Вань своего сына и мальчишка зарделся от похвалы.

- Один из таких мудрецов Дао, Цзян Цай, сумел окрасить свое сердце в пурпур, - Звенящим от гордости голосом продолжил Кань, - И он не только сам достиг просветления, но и рассказал, как его достичь остальным людям! Так и началась Эпоха Культивации Цай!

- О! - С фальшивым энтузиазмом протянул Стас.