Оборона Одессы. 73 дня героической обороны города

В Восточном секторе советской обороны 5-й румынский корпус, атаковавший силами 13-й и 15-й пехотных дивизий, встретил ожесточенное сопротивление «советов» на укрепленной линии Гильдендорф – Корсунцы к востоку от Фонтанки. Крейсер «Коминтерн», эсминцы «Сообразительный», «Беспощадный», «Незаможник», канонерская лодка «Красная Армения» метким огнем корабельной артиллерии заставили замолчать несколько вражеских батарей в районах Чебанки, Шицли, Новой Дофиновки и непрерывно поддерживали плотную огневую завесу перед фронтом. Серьезную поддержку советским войскам оказала флотская авиация, базировавшаяся в Крыму. Для бомбардировки войск противника днем использовались самолеты Пе-2, ДБ-3, СБ, а ночью – лодочная авиация Одесского оборонительного района (ГСТ и МБР-2). Поражение целей производилось с горизонтального полета и пикирования с высот 3000–1000 м. Для поддержки войск, сражавшихся в этом секторе, командование Приморской армии возвратило в 25-ю Чапаевскую стрелковую дивизию один из стрелковых батальонов ее 54-го стрелкового полка, с начала осады Одессы находившегося в Восточном секторе. Для частичного восполнения потерь сюда были направлены и бойцы из батальона выздоравливающих.

Прибывший в Одессу начальник оперативного отдела штаба ЧФ капитан 2-го ранга Жуковский вручил командованию OOP директиву Военного совета флота от 14 сентября. В ней перед Черноморской эскадрой и Одесским оборонительным районом ставилась задача: в ночь на 16 сентября обеспечить высадку на левом фланге восточной группировки противника 3-го полка морской пехоты, который своим ударом облегчит наступление частей OOP в Северном направлении – на участке между Аджалыкским и Куяльницким лиманами. В результате ожидалось полное уничтожение группировки противника и вынесение переднего края Восточного сектора обороны на линию Григорьевка – Мещанка – Свердлово – Кубанка[245].

Складывалась странная ситуация: в условиях, когда Ставка просила продержаться, командование ЧФ форсировало события, предлагая OOP самостоятельно провести поистине самоубийственную операцию. Вице-адмирал И.И. Азаров вспоминал: «Мы недоумевали: на заседании Военного совета командующий флотом согласился, что наступление войск OOP может проводиться лишь при условии усиления их дивизией, и вдруг предлагается наступать прежде, чем началась перевозка дивизии из Новороссийска»[246].

Что заставило командование ЧФ изменить свою точку зрения в условиях, когда Ставка фактически согласилась с предыдущими предложениями и Военного совета OOP, и Военного совета флота? Все очень смахивало на то, что руководство военно-морских сил решило доказать командованию, что флот способен самостоятельно, без поддержки сухопутных войск провести серьезную наступательную операцию. В жертву этим амбициям командование флота было даже готово принести целый полк морской пехоты.

К чести Военного совета Одесского оборонительного района, он не стал слепо выполнять приказ вышестоящего командования. Обсудив директиву, члены Совета пришли к выводу, что имеющимися силами вести наступление ни в коем случае нельзя. Части OOP были не в состоянии даже сдерживать врага и в ряде мест вынуждены были отходить. 421-я стрелковая дивизия, имевшая пять не полностью укомплектованных батальонов, несшая ежедневные потери, не была способна сломить сопротивление врага и перейти в наступление для соединения с десантом, как предписывалось директивой. Против нее в Восточном секторе действовали 13-я и 15-я румынские пехотные дивизии и подразделения кавбригады, немецкие батареи и другие части. Разгромить их силами трех батальонов 3-го морского полка и преодолеть 14 км было практически невозможно. В лучшем случае это могло привести к бессмысленной гибели 3-го морского полка, в худшем – грозило дезорганизовать всю советскую оборону в Восточном секторе.

Как отмечал И.И. Азаров, «чтобы не расширять круг лиц, посвященных в замысел командования, и не давать пищу для слухов о противоречиях, возникших между Военными советами OOP и флота, было решено послать с докладом в Севастополь заместителя начальника штаба OOP капитана 1-го ранга Иванова».

Военный совет OOP предлагал провести операцию только тогда, когда в Одессу прибудет обещанная Ставкой 157-я стрелковая дивизия, но и тогда не выносить передний край обороны к Свердлову, Мещанке и Кубанке, поскольку эта задача нереальна, а выдвинуться только на такое расстояние, которое исключало бы артиллерийский обстрел одесского порта и фарватеров.