Оборона Одессы. 73 дня героической обороны города

Морской и воздушный десанты у Григорьевки явились полной неожиданностью для противника. Вражеские подразделения, охранявшие берег, были парализованы массированным огнем корабельной артиллерии, действиями парашютистов, стремительностью натиска десантников. Не совсем ясно остается с итогами операции. Потери десанта, указываемые в литературе и приказах, скорее всего, преднамеренно занижены. На 407 человек, получивших ранения, обычно приходится 70–100 погибших, а в документах значится 29. Да и соотношение с потерями румынской армии говорит о том, что погибших было не менее, а то и более сотни. Численность 3-го полка морской пехоты в различных источниках указывается разная – от полутора до двух тысяч бойцов. С трофеями также не все сходится… Принято считать, что десантники захватили две вражеские батареи (8 орудий), но в литературе уже говорится о 35 орудиях и множестве пулеметов, о 400 уничтоженных неприятельских солдатах и офицерах, разгроме штаба полка. А вот Г.П. Софронов в своем дневнике утверждал, что десантники «уничтожили до 200 румынских солдат и офицеров», «захватили дальнобойную батарею»…[273]

Но больше всех ударился в фантазии одесский публицист А. Черкасов. В книге «Оборона Одессы: страницы правды» он пишет, что Григорьевский десант был предназначен не для «одесских дел», а «должен был, выйдя на оперативный простор стремительным наступлением через Николаев и Херсон, ударить в тыл 11-й немецкой армии, ведущей бой у Перекопа, с последующей деблокадой Крыма», для разгрома немецкой группировки Манштейна в районе Крымских перешейков. Десантникам (в количестве 1600–1700 бойцов и, возможно, дивизии Томилова в 10 тыс. бойцов) предстояло, пройдя по тылам фашистских войск рейдом в 200–220 км до Перекопа, ударить в тыл немецким войскам, штурмующим Крым![274] Подобный разворот событий мог привидеться автору только далекому как от исторической науки, так и от элементарных азов военного искусства.

Утром 21 сентября командующий Приморской армией Г.П. Софронов подписал боевой приказ, которым определялись задачи армии в совместной операции. Тогда же была произведена рекогносцировка исходного положения и переднего края обороны противника, проведены мероприятия по организации взаимодействия и управления войсками. Командованию частей Восточного сектора была передана разработанная штабом Приморской армии и утвержденная Военным советом плановая таблица боя и приказ. В приказе сообщалось о том, что ЧФ высаживает морской десант для овладения районом Новая Дофиновка, а частям армии предписывалось, продолжая оборонять в Западном и Южном секторах занимаемые рубежи, с утра 22 сентября перейти в наступление в Восточном секторе. Григорьевский десант планировался в комплексе с общим наступлением с советскими войсками Восточного сектора обороны.

Частям 157-й и 421-й стрелковых дивизий было приказано произвести перегруппировку. 157-й стрелковой дивизии с приданными ей артиллерийскими частями приказано было занять левый фланг полосы контрудара, сменив там полки 421-й, атаковать противника из района Соляных Приисков по линии Корсунцы – совхоз «Ильичевка» – Гильдендорф и, развивая наступление на северо-восток, выйти к хутору Петровскому и поселку Шевченко.

421-я стрелковая дивизия должна была атаковать противника по линии Крыжановка – Фонтанка – совхоз имени Ворошилова – Вапнярка – Александровка и дальше по западному берегу Большого Аджалыкского лимана навстречу наступающему десанту 3-го морского полка. Главный удар в полосе наступления 421-й наносил ее 1330-й стрелковый полк (бывший 1-й полк морской пехоты) полковника Я. Осипова, который понес большие потери в боях второй половины августа. Напомним, что 421-я стрелковая дивизия была окончательно создана только 11 сентября 1941 г. Дивизия представляла собой весьма слабое формирование. Поначалу (до Григорьевской операции) в ее состав входили только два полка – 1330-й и 1331-й. Своей артиллерии у дивизии не было.

Большинство бойцов осиповского полка носили армейские гимнастерки, подпоясанные флотским ремнем с якорем на бляхе. В расстегнутом вороте виднелась тельняшка. Бойцы имели каски, но в спокойной обстановке разрешалось носить бескозырки. Генерал Н.И. Крылов вспоминал: «С 18 сентября, когда в порту выгрузился первый эшелон 157-й дивизии, ее прибытие стало определять все наши планы на ближайшее будущее»[275].

16 сентября из Новороссийска вышел первый эшелон 157-й стрелковой дивизии.