Оборона Опочки 1517 г. «Бесова деревня» против армии Константина Острожского

Стены Опочки были бревенчатые, состоящие из двух рядов вертикально поставленных бревен, промежутки между которыми были заполнены землей. Польский хронист Бернард Ваповский, объясняя читателям простейшие оборонительные сооружения Опочки, в то же время не мог не отметить их эффективность: «хотя стены ее (Опочки — А. Л.) сделаны из дерева, но они непроницаемы пушечными ядрами, так как были наполнены землей». Практически то же самое говорил и другой известный хронист, Мацей Стрыйковский: замок деревянный, но весьма пригодный к обороне[189]. По свидетельству С. Герберштейна, видевшего Опочку в 1517 и 1526 гг., крепость с берегом соединял «плавучий мост, по которому лошади переправляются по большей части по колено в воде»[190]. Имперский посол также сообщал, что сама крепость сделана из дерева и находится «на высоком островерхом, как конус (Kegl), холме. Под ним — большое количество домов (они называют это городом)».

Стены и валы Опочки совершенно не соответствовали современным европейским представлениям о профилях оборонительных сооружений. Крепость не защищали эскарпы, гласисы, валганги, фоссобеи и прочие фортификационные ухищрения того времени. Но вследствие особого географического положения простейшие сооружения, земляные валы и деревянно-земляные стены делали Опочку практически неприступной. Действия артиллерии противника не могли эффективно нанести повреждения укреплениям, поскольку из-за водной преграды пушки были вынуждены находиться на значительном расстоянии от крепости.

На деревянно-земляных стенах Опочки с высокими валами были закреплены катки — толстые бревна, которые скатывали на карабкающегося по валу противника. Эти нехитрые, но очень эффективные приспособления для отражения штурма находились на вооружении города вплоть до XVII в., после чего пришли в негодность. В первой трети XVII в. воевода Опочки В. Туров, жалуясь на плохое состояние укреплений, отмечал, что в городе «катки не покладены… и чеснок не побит, и надолбы не поставлены (выделено мной. — А. Л.)»[191].

Боевое крещение крепость получила в августе 1426 г., когда под городок пришел Витовт, а с ним рать «Литовскаа и Летцкаа, и Чежскаа, и Володскаа, и татарове». Гарнизон маленькой крепости был усилен 50 псковичами (а всего вряд ли было более 100 воинов). Тогда осаждающие понесли существенные потери из-за хитрости опочан, вбивших в воду колья под подвесным мостом: «и тако начата тат(а)рове скакати на мост на конех, а гражане учиниша мост на ужищах, а под ним колиа, изострив, побита; и якоже бысть полон мост противных, и гражане порезаша ужища, и мост паде ся с ними на колие оно, и тако изомроша вси, а иных многых татар и ляхов и литвы живых поимаша, в град мчаша». С пленными поступили отнюдь не гуманно. Защитники мстили за резню, учиненную во время взятия Коложе литовскими войсками: опочане «резаша у татар срамныа уды их (половые органы. — А. Л.) и в рот влогаху им… а ляхом и чяхом и волоком кожи одираху»[192].

Спустя 15 лет, в 1440 г., «пригород псковскии Опочка погоре вся, а загоре от церкви святого Спаса»[193]. Крепость была восстановлена под руководством посадника Тимофея.

В 1502 г. летопись кратко отметила, что во время очередной войны «Литва мало не взяли Опочки, святый Спас ублюде»[194]. Очевидно, один из отрядов литовцев чуть было не ворвался в город, и только каким-то чудом удалось отстоять крепость.

Во время кампаний 1512–1516 гг. Опочка находилась в относительной безопасности. Небольшие отряды, вторгавшиеся с литовской стороны, не могли угрожать укрепленному городку. Однако разведывательные сведения о выдвижении во Псковщину неприятеля, поступавшие с «литовского рубежа», заставили горожан готовиться к обороне.

Опочецкий наместник Василий Михалович Салтыков по первой траве стал рассылать разъезды к литовской окраине — воеводу интересовали сведения о целях предстоящего похода Сигизмунда. Изначально было неясно, куда король нанесет удар: пойдет ли отвоевывать Смоленск или ударит на Псковщину.

Разведданные о военных приготовлениях противника вынудили начать активное оборонительное строительство крепостей северо-запада. На восстановление 40-саженной стены Крома государь прислал в Псков 700 рублей. Силами псковичан были сооружены стены в Запсковье у Гремячей горы[195]. Очевидно, какие-то правительственные мероприятия касались также и Опочки.

В августе с нескольких направлений в южные окраины России вторглись крымские отряды. Основные силы Василий III бросил на отражение крымского нашествия, а на случай возможного нападения литвинов с северо-запада было принято решение опереться на гарнизоны крепостей и острожков.