Оборот первый (СИ)

В детстве у меня был приятель, посещавший кружок спортивного ориентирования. Приятельствовали мы недолго, разругались из-за какой-то фигни, но кое-что из общения с ним я успел вынести. У меня в башке частенько застревали странные вещи, непонятно зачем. В частности, я запомнил первое правило «дикого» туриста: как только понял, что потерялся — оставайся там, где потерялся. Сиди и жди, пока найдут.

Помню, что еще в детстве удивился очевидному идиотизму — как это, сиди и жди?! А если я помру, пока буду ждать?! Приятель из туристического кружка снисходительно разъяснил, что помру я гораздо скорее, если буду искать дорогу сам. Девяносто девять процентов из ста, что заблужусь окончательно, и меня вообще никто не найдет. Поэтому — сиди и жди.

Мое подростковое бунтарство его объяснения, помню, здорово выбесили. Повзрослев, но правило почему-то не забыв, я пришел к выводу, что придумали его не идиоты. Сев на месте там, где потерялся, ты с большой долей вероятности не сильно удалишься от тех, кто будет тебя искать. А попрешься совершать подвиги — уволочешься в неведомую сторону, фиг знает насколько далеко. То есть, в разы усложнишь работу потенциальным спасателям. А посему, хочешь жить — сиди и не выделывайся.

Сиди и не выделывайся… Не, ну всё логично. Глубину утверждения я осознал, и из подросткового возраста давно выбрался. Но всё равно почему-то бесило. Наверное, поэтому на тян едва не рявкнул:

— Потерялся — жди! Ты знаешь, куда идти?

— Н-нет, — заикнулась она.

— И я нет. Значит, сидим и ждём.

Ну…

Посидели, подождали. Когда надоело, я встал и прошелся по комнате, отметив зачем-то, что стены тут все-таки не бетонные, скорее пластик. Возле двери никаких обнадёживающих кнопок не было.

Тян потянулась и зевнула. Откинулась на топчане, изящно вытянув ножки.

Я сел обратно. Еще подождали. Ничего не изменилось.

— А мы сколько ждать-то будем? — осторожно окликнула тян.

Вопросом она как-то враз определила главным меня. Это я почему-то должен был решить, сколько нам тут сидеть, и сидеть ли вообще. Я. Представитель неопознанного мира, пока еще не очень понимающий, что он тут вообще делает.

Была бы тян настоящим мужиком, то есть, будь этот пятидесятивосьмилетний алкаш-абориген в теле мужика — ух, я бы сказал! Но тян была девочкой. И небесно-голубые глаза смотрели на меня с такой надеждой, с какой ни одна девушка в моём мире не смотрела.

— Давай ещё полчаса, — решил я. — Раз никто сюда за это время не прибежал, значит, вряд ли прибегут. А через полчаса, если Диана не появится, уходим. Не ждать же тут, пока труп разлагаться начнет.

— Хорошо. — Тян снова откинулась на топчан.

— Погоди ты, «хорошо»! — одернул я. — Посмотри пока — может, у него в компьютере что-то полезное есть?

Я, собственно, надеялся найти там кнопку с надписью «Открыть дверь», или типа того. О том, что мы, собственно, оказались взаперти, решил пока не говорить. Чтоб панику не спровоцировать.

— Мне посмотреть? — удивилась тян.

— Нет, блин! Мне. Я сутки назад про ваши миры вообще ничего не знал.

Тян по-кошачьи фыркнула. Поднялась с топчана и села за стол. Осторожно подняла опрокинутый Анри монитор. Положила руки на столешницу. Та приветливо засветилась.

— Живой стол! — ахнула тян. — Офигеть!

— Это ты уже говорила, — одернул я, — не пищи, работай.

Тян осторожно скользнула ладонью по столу. Шевельнула пальцами. Осторожно постучала. Нахмурившись, постучала настойчивей.

Я подошел к ней и встал за спиной.

— Костя, — окликнула тян, — ты видишь то же, что и я?

На мониторе, во всю ширь, светилась надпись: «Нажми сюда!» и сияла указующая стрелка.

— Угу, — помедлив, сказал я. Собственно, а что еще мог увидеть?

— И что делать? Нажимать?

Цирк, блин. Нажмёшь — взорвешься нахрен, не нажмёшь — так и будешь думать, что ж это было? И помрёшь от любопытства.

— Жми, — решил я, — помирать, так с музыкой.

Тян замерла в нерешительности.

— Может, всё-таки…

— Да жми уже!

Я положил ладонь поверх её и нажал пальцем тян на стрелку.

— Ну, наконец-то, — знакомым раскатистым голосом выдохнула комната.

Больше голосу неоткуда было раскатываться, живых существ вокруг не наблюдалось.

Я вздрогнул. Тян завизжала и прижалась ко мне. Комната расхохоталась.

— Вы очень забавны, — снисходительно пророкотала она.

— Да куда уж до тебя-то, — очухавшись, огрызнулся я. — Мы хоть понятно, каким местом разговариваем.

— Бедолага, — посочувствовала комната, — в твоём мире динамики еще не придумали?

И до меня дошло, что с нами говорит компьютер. Черт его знает, где уж там у него динамик. Я украдкой оглядел монитор и поверхность стола, чувствуя себя львом из анекдота, который колобка рассматривал — «Ты это сейчас откуда сказал?». Ничего похожего на динамики не увидел. Ну и ладно.

Перешёл в наступление:

— Чего хотел?

— Почему ты думаешь, что я чего-то хотел? — удивился голос.

— То есть, «Нажми сюда!» на стрелке для красоты было? Ну, окей. Раз ничего, мы пошли. — Я повернулся к тян. — Вставай, хорош валяться.

— Мы же хотели Диану подождать, — напомнила она.

Голос мерзко хихикнул:

— Да-да! Подождите-подождите.

— Что? — вскинулся я.