Оборотень из Оскола (СИ)

Вселившись в физическую оболочку, бывший создатель потерял практически неограниченную возможность перемещаться в пространстве. В принципе, он мог в любой момент покинуть тело Вольдемара. Но, во-первых, оно уже не смогло бы существовать самостоятельно. А во-вторых, даже если бы и смогло, для чего пришлось бы разбудить сущность прежнего хозяина, смог ли бы Джасс вселиться в него заново? Стоило ли задумываться над выбором между существованием беспомощным бесплотным духом, и существованием в теле, представляющем хоть и ограниченный, но самостоятельный мир, к тому же способном к физическому воздействию на лем? Естественно, выбор Джасса остановился на теле.

А коль уж невозможно создавать собственной волей, то почему бы не научиться повелевать другими людьми? Ведь в человеческом мире способность повелевать равнозначна способности создавать.

Власть – вот к чему решил стремиться Джасс. И вовсе не для того, чтобы почувствовать свое превосходство над этими жалкими оболочками, являющимися вместилищем примитивных сущностей, неспособных жить самостоятельно вне физического тела. Так как он потерял возможность мгновенно перемещаться в пространстве, то власть нужна ему для того, чтобы найти ту не принадлежащую этому миру птицу, с помощью которой надеялся проникнуть в другой мир и найти еще одну частицу себя.

Однако какими бы не были изначальные мотивы, научившись подчинять себе людей, Джасс научился испытывать от этого удовольствие. Вообще оболочка дала ему массу различных приятных ощущений, казалось бы никак не связанных с физическим состоянием. Теперь прежнее бестелесное существование в эмоциональном плане казалось бывшему создателю блеклым и безрадостным. Да разве раньше он имел понятие о том, что такое радость? Был лишь интерес, и еще удовлетворение от полученного результата. Он же, лишенный возможности управлять временем, не мог испытывать и удовлетворение, ибо до окончательных результатов творений создателей могло пройти миллионы лет, за которые, если не иметь возможность сжимать их в одно мгновение, пропадет любой интерес.

Значительным минусом было то, что он выбрал – вернее, ему попалась – для вселения оболочку слишком молодого человека. Понятно это стало тогда, когда Джасс избрал самый прямой путь к власти – политику. Вот тут-то, несмотря на его способность подчинять находящихся в ближайшем окружении людей, все попытки продвинуться достаточно высоко по карьерной лестнице разбивались об неприятие сложившимся социумом юных авторитетов. Пришлось довольствоваться даже не вторыми, а третьими ролями. И то не в правящей партии, а во все более перспективной, поддерживаемой мировым капиталом партии олигархов «Недра России». Почти все ее лидеры в свое время были членами правящей партии, но достигнув пика карьеры и разделив между собой ресурсы страны, неожиданно отделились, объединившись под руководством ранее никому неизвестного господина Подвального. Лидерство этого совершенно ничего из себя не представляющего крикуна-популиста зиждилось исключительно на зарубежных политических инвестициях в Россию. Почему именно он? – Джасс так и не смог понять. А понять пытался для того, чтобы самому совершить стремительный карьерный скачок. Однако молодой возраст оказался непреодолимым барьером.

Вообще-то подождать каких-то десять земных лет для Джасса не составляло особого труда. Но будет ли ждать крылатое существо из другого мира? Неизвестно даже то, находится ли оно здесь до сих пор?

И все же бывшему создателю удалось достичь кое-какого успеха на политическом поприще благодаря сестре одного из лидеров «Недр» Софьи Заграбович. Будучи страстной любительницей молоденьких мальчиков, она обратила внимание на Вольдемара на очередном съезде партии, и сразу обратилась к брату с просьбой, взять парнишку в секретари. Ролан Заграбович был в курсе сестриных пристрастий, и нисколько против этого не возражал. В конце концов, он и сам был не прочь развлечься с мальчиками, но предпочитал еще более юных.

В общем, благодаря перестроенной оболочке, Джасс с легкостью удовлетворял ненасытные потребности неистовой Софьи, воплощая в реальность любые ее изощренные фантазии. Будучи не обремененным человеческими принципами и моралями, он вполне мог бы удовлетворить и Ролана, однако от того подобных предложений не поступало. Заграбович и без этого ввел парнишку, оказавшегося на редкость толковым не только в Софьиной постели, в высшие партийные круги. В результате за год Вольдемар Хазаров стал узнаваемой фигурой на политической арене страны. Отчасти, опять же, из-за своего юного возраста. Фактор, который с одной стороны не давал ему продвинуться достаточно высоко, с другой стороны привлекал общее внимание.