Оборотень моих кошмаров (СИ)

Ведь в нем ничего не ёкнуло, когда он прогонял из дома ту девчонку в одних трусах. Это отвратительно. А она не перечила ему, лишь улыбалась и — спорю на что угодно! — была готова вернуться в любую секунду. Ему было достаточно поманить её пальцем, чтобы она приползла на коленях.

Что заставляет женщин так низко падать? Неужели они считают, что человек, который попользовался их телом, примет и их душу? На что они рассчитывают? На искреннюю любовь? На привязанность?

Хорошо, что я вообще не верю во всю эту слезливую чушь.

Но всё-таки как можно быть таким отвратительным типом?!

***

Три дня я наслаждалась тишиной, покоем и возможностью прогуливать институт, ссылаясь на аллергию Дениса. Тем вечером он, уже почти здоровый, заносил в компьютер какие-то сведения, а я валялась на диване с фантастической книжкой и жевала чипсы.

Семейная идиллия, пахнущая тишиной и уютом — как я люблю такие моменты. Мне страшно представить, что когда-нибудь мой брат уедет от меня к девушке или, что страшнее, приведет девушку сюда. Не из-за того, что мне придется работать или жить в одиночестве (или втроем). Нет, просто я слишком дорожу каждой секундой нашего единения.

— Кирюш, напомни адрес той компании канцелярских товаров? — Денис задумчиво посасывал карандаш, полуобернувшись в мою сторону.

— Взгляни сам в ежедневнике. Он валяется где-то на столе.

Денис осмотрел стол, заглянул под него и развел руками:

— Увы.

— Значит, в сумке, — я зевнула.

— И там нет, — крикнул из прихожей Денис.

— Значит, он... — я запнулась, вдруг вспоминая, где могла его оставить. — О, нет...

— Потеряла?

— Хуже! Забыла у Фирсанова, когда забирала твои бумаги.

Не то, чтобы записная книжка была такой уж незаменимой — но в ней хранилось много информации, телефонных контактов и адресов. Я предпочитала заносить их на бумагу, потому что не доверяла телефону. «Потеряю его, и прощай информация», — назидательно объясняла брату.

Ага, а в итоге потеряла саму записную книжку...

Вот дурья башка!

Брат пожал плечами:

— Я съезжу.

Почему-то мне не понравился тон его голоса. Возможно, дело в том, что я рассказала Денису про полуголого Игната Фирсанова и его однозначные намеки. Мне вдруг представилось, как они начинают драться, к чертям разносят гостиную, пробивают головами стеклянный столик.

Пусть Денис спокойно ведет дела с Ириной, а я так же спокойно заберу свою книжку и свалю куда подальше.

— Давай лучше я, а то у тебя столько работы накопилось из-за этой аллергии.

— Точно? — засомневался он. — После того раза я боюсь отправлять тебя к этому животному.

— Поверь, он не причинит мне вреда.

Думаю, животное валяется дома, попивает вино в обнимку с очередной куколкой и наслаждается своей расчудесной жизнью.

Чем он может мне помешать?

Денис попытался связаться с Ириной и договориться через неё о встрече с братом, но та не брала трубку, и пришлось ехать наобум.

Глава 2.3

Солнечная погода заставила жителей курортного поселка повылезать из своих крепостей. Или мне казалось, или некоторые заинтересованно смотрели в мою сторону, пока я ломилась в ворота, которые теперь оказались предусмотрительно заперты?

Видимо, Игнат Фирсанов решил закончить начатое, а не отвечать назойливой гостье. Ничего. Я готова ждать.

С этой мыслью я плюхнулась на землю и уставилась в мобильный телефон.

Прошло ещё минут пять. Я звонила, пинала ворота, кричала и, кажется, в глазах соседей стала одной из влюбленных девчонок Игната.

Нет, пора бы вспомнить о самолюбии, а заодно понять, что раз не ответил — значит, его нет дома. Я вытащила из сумки лист бумаги и написала на тот размашистым почерком:

«Я забыла у тебя свой ежедневник. Позвони по этому номеру, договоримся о встрече. Спасибо. Кира». Добавила несколько цифр и прилепила бумажку жевательной резинкой к замочной скважине.

***

Неудивительно, что мне никто не ответил: моё послание либо сорвало порывом ветра, либо оказалось смято Игнатом, который чхать хотел на чьи-либо просьбы.

Короче говоря, следующим утром я с задором неадекватного человека вновь рванула за своей ценностью. Только на этот раз взяла складной стульчик и была готова ждать Фирсанова Игната хоть весь день, только бы забрать ежедневник.

Вездесущие соседи сказали, что он никуда не уезжал, а потому я приготовить к долгим ожиданиям чуда. Хм, записка так и была прилеплена к замочной скважине. То есть наружу он не выходил? Или у него ворота на электрическом замке?

Только я приготовилась вновь колотить в дверь, как телефон завибрировал. Гена.

— Да?

— Привет! — затараторил тот. — Такая погода чудесная, вот я и подумал, может быть, сходим куда-нибудь вдвоем?

— Слушай, у меня куча дел. — Я со вздохом оглянулась на неприступный забор. — Давай как-нибудь потом.

— Где ты сейчас?

— Не так важно. Судя по всему, освобожусь нескоро.

— А, — грустно сказал Гена, — ну ладно. Слушай, я тут кое-что задумал. Будет тебе сюрприз, ладно?

— Ладно, — смирилась я.

Я побарабанила немного в дверь и только разместила на дорожке свой стульчик, как ворота щелкнули.