Оборотень по объявлению

- Мы отдохнем, а ребята дозреют, — язык мужчины не заплетался, но взгляд слегка был расфокусированным. — А с утречка обменяемся, — такая открытая улыбка могла быть адресовала лучшему другу. И я нашла хорошее в этой ситуации — если и быть в плену, то у медведей.

— Может, все-таки пиво? — предложил он мне вновь. И я согласилась.

— Вот никак не пойму, — через некоторое время мой язык развязался. — Как вы так быстро программу сделали. Мы уже сколько над ней бьемся! А вы позже начали! — мое рабочее самолюбие было задето.

— Да Тимур — гений! Он посмотрел на все, а потом сказал, что у лисов точно есть более усовершенствованные версии. И более простые. И оказался прав — рыжие всегда совершенствовали сотворенное.

— Так он что, еще у лисов был?

— Как я понял, он уже не раз туда пробирался, — понизив голос до доверительного шепота, сказал мужчина.

Если я сегодня рассчитывала поспать в мягкой кроватке — то могла закатать губу обратно. Потому что медведи «гуляли» всю ночь напролет. Спать пришлось тут же, в уголке дивана. А рядом уже вовсю храпел один из медведей.

— Это наш бар, брат. Наши правила, — сквозь сон слышала я его голос. Он оказался тем еще лунатиком.

Мне было страшно выбираться отсюда, даже в туалет. Но однажды пришлось, и я об этом очень пожалела. Потому что медведи были так рады обретению новых земель, что готовы были расцеловать стены. Нет, меня никто не хватал. Но поддерживать тост обязывали.

Поэтому я вернулась в свой уголок и заснула там, постоянно просыпаясь от очередного взрыва смеха или громкого тоста. У медведей было просто поразительное здоровье. Столько выпить и еще стоять на ногах!

Только один мой сосед храпел, но кто-то объяснил, что он уже несколько суток не спал, вот его и «развезло». Мне не было особенного дела до этого, но я выслушала тогда этого дружелюбного медведя, который зачем-то меня разбудил.

Как оказалось — не просто так. Пришло время идти.

Я обвела взглядом бар и удивилась чистоте и прибранности. Когда они только все это успели? Только веселились до упаду, пили… И сколько, вообще, я проспала?

ГЛАВА 26

Встречу медведи назначили в поле, куда везли на расшатанных внедорожниках по ухабам целый час. Девять машин выстроились в ряд, как в фильмах о бандитских разборках девяностых.

— Для вида, — пояснил мне лысый, имя которого я даже не знала. Все медведи, вообще, не спешили представляться, да и я не горела желанием, если честно. Зачем? Если уже через полчаса я буду свободна от их общества.

Признаться, медведи мне понравились. Этакие вечные весельчаки огромных размеров со странным чувством юмора. Пока ехали в машине, они обсудили все недостатки волков, начиная от маленьких лап, до более интимных подробностей. А я недоумевала, откуда столь широкие познания. Но спросить так и не решилась.

— Вот зачем тебе волчара сдался? — спросил меня водитель. До смешного кудрявый, как Есенин, с вихром волос на голове, при сочетании с его огромным телосложением смотрелся просто убойно.

— А он мне и не сдался, особенно после такой подставы.

— Ну-ну, девочка, не суди его строго. Влюбленные сверхи готовы на многое. Иногда для себя и пальцем не пошевельнут, а как голову потеряют, так и давай место свое в клане доказывать.

Я вспомнила признание Стаса, где он говорил, что если бы не я, то он так и не взял главенство над стаей. Что все решилось для него в ту ночь, когда я сбежала. Но я все равно не понимала этого его сговора с медведями.

По мне, так уж если он считал Тимура конкурентом, то должен был бороться с ним честными методами. И тут не подходит поговорка, что в любви, как на войне — все средства хороши. Не могла я ему простить этого, никак!

Я настолько уже окунулась в этот мир оборотней, пропиталась им насквозь, что начинала понимать, что для тигра это удар под дых. Разрывалась от счастья от осознания того, что Тимур готов пожертвовать своими угодьями ради меня, и в то же время сердце обливалось кровью, как только я думала о том, что он мог остаться без всего только из-за волка.

Было ли мне жалко Стаса? Да, было. Но как бы я ни старалась понять его мотивов, не могла теперь относиться к нему с прежней симпатией. Мне даже казалось, что если бы ниточки связи появились снова, то я бы сумела разорвать их одной силой воли. Возмущение придавало мне сил, а тело напоминало сжатую пружину, готовую выстрелить вверх в любой момент.

А еще я переживала из-за реакции Тимура. Боялась не успеть объяснить ему, что медведи забирают территорию волков не потому, что я предпочла ему Стаса. Беспокоилась, как пройдет эта встреча, как преподнесут все медведи. Мучилась от невозможности просчитать шаги наперед.

Вдруг он уйдет, трактовав все по-своему? От этой мысли внутри все ныло от боли, скручивало жгутами. Я понимала, что если он уйдет, то не вернется.

— Что-то не видно машин, — я уже проглядела все глаза, смотря на проселочную дорогу.

Медведи дружно хохотнули. И так у них это заразительно получалось, что мои губы растянулись в улыбке против воли.