Оборотень (СИ)

На следующий день мы втроем посетили УЗИ, вышло все так, как прогнозировал Джэксон - двое малышей - близнецы. Определили срок, наш домашний Айболит подсчитал, когда нужно начинать рожать. Так звучит не естественно, боюсь, что матушке природе может не понравится наш коварный план - родить детей раньше времени. Но пока ещё об этом думать рано и боязно.

Дни тянулись долго, зато живот начал расти, причем быстро. Джэксон посадил меня на диету, от которой я в ужасе - сырое обезжиренное мясо, ни крошки хлеба и, самое ужасное, сладкое было запрещено абсолютно - это удар. Зато фруктов ешь, сколько хочешь, вот только во мне хищники сидят, а не травоядные. После второго укуса яблока меня начинало тошнить, волки ещё внутри, а уже контролируют, что мне есть - бесят. Не могу перестать ненавидеть их, больше никому не говорю об этом, и так все смотрят на меня, как на белую ворону, ещё не хватало, чтоб презирали.

Лежу под теплым пледом, раскачиваясь на мягкой качели во дворе. Наслаждаюсь последними теплыми лучами, обещают похолодание, и солнца не видать до самой весны. А оно мне стало лучшим и единственный другом за последнее время. Джэксон пропадает неделями, даже когда приходит в дом, стараюсь не обращать на него внимание и не входить с ним в контакт без лишней надобности. Робэрто приходит поздно, когда вижу десятый сон. Чувствую только, как прижимается сзади, утыкается носом в волосы и дышит горячо, а с рассветом снова исчезает.

Воздух холодный, даже птиц не видно, а мне под пледом хорошо. Солнце светит, слепит глаза, тяжелые веки лениво закрываются.

- Эмили, - незнакомый голос вытягивает меня из дрема. – Совсем юная мама, - светлый, высокий мужчина повернулся спиной и стал уходить.

Кто он? Вижу его впервые, солнце светит так ярко, что не могу хорошо разглядеть незнакомца. Но взгляд зеленых глаз такой добрый и притягательный, я уже однажды чувствовала его на себе. От чего мне стало стыдно и невыносимо тогда, что подалась в бега от Ливертонов.

Встаю с качели, оставляю плед и иду за ним. Нет страха, нет сомнений, а только доверие. Тепло и хорошо, как ранней осенью, вокруг опавшая пожелтевшая листва. Нас словно перенесло во времени, вот только не могу понять, вперед или назад в прошлое? Заметно меняется обстановка вокруг нас, передо мной две люльки и между ними этот мужчина.

Смотрит на меня и мило улыбается, лицо светиться лучом тепла и доброты. Это не человек, но и на Оборотня тоже не похож. Кто он и что здесь делает?

- Кто вы? - останавливаюсь в нескольких шагах, близко подойти не решаюсь.

- Ты знаешь меня, Эмили, - опускает руку в люльку. – Мы уже встречались.

Детский смех, маленькая ручка хватает его за сильный мужской палец и играет. Не могу разглядеть, что за малыш там лежит? Со второй люльки доносится капризный плач, сердце пропустило удар. Чьи это дети и почему они плачут? Хватаюсь за свой живот, а живота нет!

- Да Эмили, - кивнул отвечая на вопрос, который я не задавала.

- Ты же чувствуешь их, - о чем он? - Твоя тревога, переживания. Они тоже бояться за тебя.

От его слов все внутри начинает переворачиваться, становиться трудно дышать. Незнакомец поднимает на руки плачущего малыша - это девочка около семи месяцев. Он нежно целует её в лоб, но она трет глазки и продолжает плакать. Так хочется взять эту голубоглазую с золотыми кудрями малышку и прижать к себе. Поцеловать и пытаться донести до неё, что всё хорошо, что бояться нечего.

- Почему она плачет? – все еще не решаюсь подойти ближе.

- Она хочет к маме, хочет, чтоб мама её любила, а она… - нежно гладит по кудрявым волосам и не договаривает, хотя и так понятно, что именно он имеет ввиду.

- Как может мама не любить свои детей? - а самой так больно на душе, что дети брошены и не любимы.

- И я задаю этот вопрос юной маме! - тихо шепнул и шагнул ко мне, передавая девочку в руки.

- Мне? - девочка с удовольствием пошла ко мне и прижалась крепко. - Так получается…

- Это твои малышки, - нежно гладит вторую, сладко спящую, как две капли похожую на ту, что сидит у меня на руках. - За что ты их призираешь? Чем они хуже вас, людей?

- Я их не… - тихо шепчу, чувствую, как малышка положила голову мне на плечо, успокоилась и засыпает, сладко посапывает у моего уха.

- Смотри, как она тебе доверяет и как она тебя любит, - с любовью посмотрел на неё.

Прижимаюсь к ее головке щекой, на душе так больно, что все это время я их презирала. А она так легко мне доверилась, обняла и уснула. Но как так получилось, что я вижу своих малышей? Как так вот легко перепрыгнула столько времени, а роды и беременность?

- Не знаю, зачем вы мне их показываете, но это жестоко! Жестоко то, что я не увижу их, когда они родятся! – чувствую, что это всё не реально, слишком уже все легко!