Оборотень в погонах

Мы беседовали с Кормильцевым… это я помню. Потом начали стрелять. Лампы погасли вмиг – кто-то перерезал домовой чаропровод. Черные тени, влетающие в разбитое окно, звонкие ноты эльфийской речи… я стрелял на слух, не успевая вглядеться в мельтешение темного на темном, и бледный «пламень верхнего мира» с печальным звоном разбивался о магические щиты, лишь отшвыривая нападающих. Вспышки выхватывали из черноты несуразные обрывки лиц, курток, разлетающихся тряпок, а потом что-то рухнуло с диким треском, и воздух наполнился зеленоватыми отблесками и многоэтажным матом… Больше ничего не помню.

– …Л-ля! – донеслось до меня.

Ага, значит, мой сокамерник очнулся.

Выражение на лице Невидимки, обозревавшего наше узилище, я сохраню в памяти на долгие годы. Пожалеть можно было только об одном – что из-за темноты я не смог разглядеть его во всех подробностях.

– Суки! – резюмировал «афганец».

– Позорные, – лениво согласился я из своего угла.

– Кто?.. – Серов вихрем обернулся ко мне, и тут же обмяк. – А, господство Зорин…

– Совершенно верно, – подтвердил я. – Я прихожу к выводу, что наши судьбы увязаны тремя старушками накрепко.

– Какими ста… – Киллер пристыженно замолк. Вне зависимости от того, предпочитаете ли вы называть этих почтенных дам на русский лад марами, или по-гречески – мойрами, внимания их лучше к себе не привлекать.

Следующий его вопрос оказался куда более осмысленным:

– Где мы?

– В подвале. – Я понимал, что изображаю пифию, но ничего более вразумительного на язык не просилось. – Дверь заперта, других выходов нет. Кто за дверью – не имею понятия.

– Сволочи, – высказал свое мнение Серов. Я даже удивился – как он, со своим темпераментом, работал киллером. Все-таки занятие это требует недюжинного терпения.

Мне тоже хотелось выть и бегать по потолку, но я привык сдерживать себя – именно потому, что подобное желание посещало меня часто. По жизни.

– Стучать есть смысл? – поинтересовался Невидимка.

Я пожал плечами.

– Я не пробовал. Решил дождаться тебя.

«Афганец» кивнул.

– Тогда так… – пробормотал он, и с размаху впечатал каблук в окованную железом дверь. Грохот прозвучал до странности глухо.

– Бесполезно, – подсказал я. – На нее наложены чары.

– На железо? – усомнился киллер.

– На дерево, – объяснил я терпеливо. – С другой стороны. Поэтому у нас – слышно, а с той стороны – ни… чего.

Серов помолчал секунду, переваривая информацию.

– Интересно, если я на нее животом лягу, – спросил он в пространство, – чары спадут?

– Только целовать не пробуй, – мрачно пошутил я. – Не спадут. Железо не даст. Это типовая дверь тюремной камеры… А, да, ты же не попадался.

– Не попадался, – мрачно подтвердил Серов. – Так что – ничего не можем сделать? Сидеть и ждать?

– Вот-вот, – отозвался я. – У меня одна надежда – что нам принесут пожрать. Или хоть воды. Вообще не думаю, чтобы нас здесь собирались держать долго – ни шконок, ни параши…

Серова передернуло.

– Ты же вроде колдовать учился, – почти жалобно поинтересовался он.

– Учился, – подтвердил я. – Я даже могу вынести эту дверь. Только мне для этого нужны самое малое линейка и угольный карандаш. И три часа времени. А я не имею привычки таскать с собой чертежные принадлежности.

– Все равно бы отобрали, – буркнул Серов.

Я покачал головой.

– Нас даже не обыскали, – сообщил я ему. – В смысле, серьезно. Даже «зиппу» мою оставили.

Это лишний раз подтверждало мое предположение, что нас не станут мариновать в этой душегубке долго.

– У меня есть маркер, – с надеждой сообщил Серов, обхлопав себя по карманам.

– Боюсь, им будет затруднительно отчертить печать, – заметил я грустно. – Это всегда самое сложное. Базовый узор может быть выполнен грубо, лишь бы без ошибок, но если рука дрогнет на печати – перерисовывай наново…

Печать… Что-то билось в моем мозгу, требуя обратить на себя внимание. Печать.

– У нас есть печать, – прошептал я хрипло. – Готовая к употреблению.

И, когда Серов недоуменно глянул на меня, выдернул из кармана свою безотказную зажигалку.

– Осталось найти линейку, – пробормотал аквариумист.

– Сойдет и ремень, если его натянуть, – отмахнулся я. – Поможешь?

К сожалению, самые продуманные планы рушатся обычно скорее всего. Лязг ключей в двери застал меня с полуспущенными штанами.

– Быстро!.. – прошипел Серов, выхватывая у меня маркер.

Я только и успел спрятать зажигалку, как дверь распахнулась.

На пороге стояли двое головорезов; на вид – до того отпетых, что даже ладаном потянуло. Еще пара маячила в коридоре.

– На выход, – буркнул один, поигрывая кистенем.

– С вещами, – гыгыкнул второй.

Я ожидал, что нам хотя бы оденут наручники. Ничего подобного – заломили руки за спину, да так и повели. К счастью, недалеко. То ли нас вовсе не опасались, то ли Бог ума не дал. Поднимаясь по крутой лестнице, я прикидывал, как обезвредить громил, не перекидываясь. И так уже слишком часто за последние два дня я ходил в волчьей шкуре. Тем более что вокруг клубилась, покалывая кожу, сырая неоформленная сила, и во что могут вылиться мои попытки подстегнуть или, наоборот, сдержать непроизвольное превращение – один Господь ведает.