Оборотная сторона

Ой, чего это я опять начинаю. Как бы то ни было — Линн молодец. И я твердо уверена в том, что он желает мне только добра. Признаю, большая часть его мыслей для меня — тайна за семью печатями, но я ему все равно доверяю. И не надо спрашивать почему. Вот говорят: "доверие надо заслужить". Лично я с этим категорически не согласна. Все гораздо проще — ты или веришь, человеку, или нет. Здесь надо слушать не логику, а собственное сердце. Мое, например, знало, что Линн никогда не придаст и не обидит меня.

— О чем ты думаешь?

Обычно Линн не прерывал мои размышления. Только если видел, что я вновь впадаю в уныние. Но теперь ему видимо стало любопытно. Ну, что ж, мне нечего скрывать от Линна.

— В основном о тебе. А вообще, обо всем понемножку — о жизни, о смерти. Об Ане… — на последней фразе я не выдержала и печально вздохнула.

— Тебя волнует ее судьба? До сих пор?

— До сих пор… — усмехнулась я, — Что вообще могут значить два жалких года для пифии?

— Я говорю не столько о времени, сколько… Пойми, ваши дороги разошлись. Тебе уже не по пути с подругой.

А вот этого говорить не следовало! Потому что последние слова Линна прозвучали не как обычное, преисполненное мудрости, утешение. Скорее, это было сродни тем жестоким правилам, что вбивали в меня с рождения. В большинстве из них, так или иначе, говорилось о том, что пифии не должны сближаться с людьми. Ни в каком виде. И уж тем более, мы не должны страдать, расставаясь с ними.

Но Аня была мне больше, чем случайная попутчица. Именно в ней я почувствовала родственную душу, такую же, как я, но более молодую и полную веры в свет и счастье. Я же давно забыла об этих вещах. Надежда не имеет смысла, когда нет ни малейшего шанса, что она осуществится. Но Аня многого не знала — в этом было, одновременно, ее счастье и беда. На одной чаше весов — память, на другой — забвение. Что выбрать? Я бы выбрала второе, но Волчица не могла решать. Я сделала этот выбор за нее. И теперь не имею понятия, к лучшему это было или нет.

В любом случае Аня, и даже просто память о ней, дороги мне. И я никому не позволю говорить, что это ничего не стоит. Что надо забыть тех, чьи дороги не совпадают с твоей собственной.

— А может и нам с тобой по пути? — зло спросила я, досадуя, что не могу видеть лица собеседника. Все же это бывает очень неудобным.

— Наши судьбы связанны! — горячо возразил Линн, — В тот момент, когда ты послушалась меня, не оборвала свою жизнь, с тех самых пор твоя жизнь и мое существование переплелись.

— А я больше не верю в судьбу! Не хочу верить! — вскричала я в отчаянии, — И слушать тебя я тоже не хочу! Лучше бы я умерла в тот день, по крайней мере, мне не пришлось бы выслушивать весь тот утешительный бред, что ты несешь…

Я устало закрыла глаза. Какая-то часть меня знала, что я несу вздор. Но другая — большая часть — кричала: "С меня хватит!". И я послушалась именно ее, повторяя вышесказанные слова.

— С меня хватит! Я сразу сказала, что не нуждаюсь в утешении. И в твоей лжи тоже!

— Я никогда не лгал тебе, Рита, — в голосе призрака не было ни капли раздражение, только бесконечное желание успокоить. Но это лишь еще больше раззадорило меня.

— Лгал! Все время. Все твои слова — от начала и до конца, были не более чем враньем! Ты считал, что это было "во спасение"? — продолжала скандалить я, не давая Линну вставить ни слова. Каким-то краем сознания я понимала, что поступаю неправильно. Но остановится, уже не могла, — Тогда, ты ужасно ошибаешься!

— Я хотел помочь тебе… — слова призрака прозвучали слабо, как будто наша ссора обессилила его.

— И чем же ты мне, интересно, помог? — нервно рассмеялась я, — Заставил меня покинуть последних людей, которым я была хоть немного небезразлична? Привел в это богом забытое место? Да если я сдохну на этой скале, никто об этом даже не узнает! Так чем же ты мне помог, Линн?..

Я ожидала, что призрак начнет спорить со мной. Хотя бы напомнит о том, что не дал мне покончить с собой. Но, нет.

— Если я могу сделать что-нибудь… Исправить ошибки… Только скажи — я сделаю все! — Линн практически умолял меня. Но я была не в состоянии принимать извинения, даже такие отчаянные и искренние.

— Ты мертв, — просто сказала я. Сил кричать уже не осталось. кому-то мой голос показался бы спокойным, но самом деле он был усталым, — И ты был прав только в одном. Нам действительно не по пути Линн. Поэтому, уходи. Это все, что ты можешь для меня сделать.

— И что ты будешь делать потом? — спросил Линн.

Я лишь равнодушно пожала плечами.

— Скорее всего, вернусь обратно. К той жизни, от которой ты меня оторвал.

— К людям, которые любят не тебя, а лишь твое тело?

— А у меня что, есть еще варианты?

— Да! — вскричал Линн.

Моя голова качнулась влево-вправо, в знак не согласия.

— Бродить по самым безлюдным и диким местам планеты так, чтобы не оставалось сил на дурные мысли — это не выход, Линн. Это полный бред! Прошу, просто уйди! — взмолилась я, заливаясь слезами, — Я больше не могу… Твоя постоянная жалось… Нелепые попытки помочь… Я слишком устала от всего этого!