Оборотная сторона правды (ЛП)

Среда, 25 июня

День, когда я настолько привыкла махать рукой, что стала это делать даже во сне. Я серьезно. Постоянно просыпаюсь.

132 дня до всеобщих выборов

— Можете объяснить эти цифры? — надрывались в новостях по кабельному.

— Лишь отчасти. Только лишь… — он отчаянно рассмеялся. — Это мощный удар.

Раздались аплодисменты. Я ломала голову, где видела их раньше. Усатый Чак фыркнул.

— Я не понимаю их, вот и интересуюсь.

Нэнси подмигнула мне, обернувшись через плечо.

— У меня теория на этот счет.

Прежде чем я попросила ее выложить, в салон забрался Луи с трофеем — коробкой пончиков, его лысина маяком озарила автобус.

— Восемь процентов! — воскликнул он. Автобус обезумел. Я постучала по губам, от волнения раскрасневшись. Не уверена, что у сенатора были такие результаты и раньше, но догадалась, что восьми процентов достаточно, чтобы вернуться в гонку и нагнать президента Лоуренса. Когда народ набросился на пончики, я подкралась к телевизору.

— Эта пресс-конференция была грандиозной победой, — задрав руки вверх, будто воздерживаясь этим от баталии, проговорил другой аналитик. — Он быстро продвинулся, и такой уверенной победы он достоин. Лично я считаю, что решение Купера склеить семью было мужественным, если учитывать обстоятельства.

Я перевела взгляд на Нэнси, гадая, уловила ли она лексическое ударение. И тут же с подозрением переключила внимание на телевизор. Этот тип глаголит за куперовские денежки?

— Вы говорите о ценности семейного очага. Мне кажется, статистика отражает, какова она на сегодняшний день. Видите ли, никто не совершенен, но этот человек обставляет дело так, что американцы видят в нем честность и смелость.

Засланный он казачок или же нет, но другие участники согласились с этим.

— Не забывайте о Мег Купер, — вставила женщина. — Женским авторитетом пренебрегают.

На экране появились кадры, где Мег с сардоничной улыбкой размахивала баннером в цветах флага.

— Она часто остается в стороне, жестко настроившись против кампании, которая в поте лица зарабатывает победу, но это ее и делает благородной. Это не так просто, как прописано в сценарии поддержки мужей. Факт, что она приняла Кейт Квинн, сам по себе удивителен. Эта девочка символ предательства мужа. К слову о благородстве.

Я резко вдохнула, желая перемотать передачу на десять секунд назад и поставить на повтор услышанное.

— Рискуют этим своим «в стороне» и «жестко настроившись», — я обернулась и увидела Мег, сощурившую глаза с позабавленным выражением лица. — Давайте посмотрим что-нибудь лучше этого мусора.

Когда я поморщилась в знак согласия, она ушла прочь, с прикрытыми глазами декламируя на ходу: «Сто тридцать два дня назад…» В руке у нее был кофе.

Вооружившись советом Мег, я избегала телевизионных сплетен в течение нескольких часов. Но на следующей остановке я не смогла воспротивиться желанию поинтересоваться у Нэнси причиной внезапного успеха сенатора, так уж меня допек этот вопрос.

Она приподняла бровь.

— Ты, глупенькая. Разве не очевидно?

Я покраснела и мотнула головой.

— Одна дама из передачи назвала меня символом предательства.

— Не слушай их. — Нэнси взяла в ладони мое лицо. — Слушай меня. Наши опросы объективнее каких-то там продажных статей в Нью-Йорк Таймс. Сколько тебе еще объяснять?

Неужели за последние дни я правда превратилась из символа предательства в полновесного члена штаба? Пункты опроса так легко подскочили до небес, снова удержавшись от падения с обрыва, что сделали меня им?

До того, как я ответила, Нэнси толкнула меня локтем.

— Избирателям понравилось, как ты перехватила микрофон. — Когда она прошла мимо Эллиота, ее шаг стал бодрым и триумфальным. — Спроси у Чака результаты опроса и убедишься.

• • •