Оборотни

Остальные члены стаи перебежали на вторую площадку и стали спускаться. Они с вожделением «вынюхивали» позицию своей жертвы. Молодая, крепкая женщина – на лестнице, старый и слабый мужчина позади нее в темноте. «Ну, поднимайся же, поднимайся», – заклинал ее вожак, модулируя плач. Чтобы взволновать молодую женщину, он должен был найти верный тон. Важно было не допустить, чтобы она хоть на секунду задумалась, а не завывает ли это ветер, не потрескивают ли половицы и не опасно ли это.

Дичь и охотники одновременно, но каждый на разных концах коридора достигли одной и той же лестничной площадки. Пока женщина продолжала карабкаться по ступеням, они спустились к Уилсону. Сейчас они оказались совсем рядом с ним и проявляли предельную осторожность. Они учуяли, что несмотря на старость и исходившие от него волны страха, мужчина был достаточно силен. Им потребуется вся их сила, чтобы заполучить его, как и в случае с теми двумя молодыми ребятами на стоянке для брошенных автомашин. Но это будет отличная добыча: мужчина был упитанным и плотным в отличие от тех людишек, которых они обычно встречали в покинутых домах. В отличие от них он не дрожал и, кажется, не страдал никакой болезнью, которая сделала бы опасным его употребление в пищу. Они пылали к нему любовью и жаждали его, они приближались. Наконец они увидели его – в темноте прорезалась бледная тень его тучного и на вид неуклюжего тела.

Затем он вдруг возник в дрожащем пламени зажигалки.

– Что ты делаешь, Джордж?

– Я закуриваю одну из этих паршивых сигарет.

– Ты закуриваешь сигарету?

Бекки от удивления опустилась вниз и поднесла к его лицу фонарь.

– Смотри-ка, ты и впрямь ее закуриваешь. Но это же невозможно. Где ты ее раздобыл?

– Я хранил ее на крайний случай.

– А сейчас он наступил?

Он кивнул, его лицо было белее мрамора.

– Я буду откровенен с тобой, Бекки. У меня по всему телу бегают мурашки. Я смертельно боюсь. Не хочу уходить отсюда без тебя, но чувствую, что надо удирать... и немедленно.

– Но там же ребенок...

– Я сказал немедленно, идем!

Он схватил ее за руку и резко потянул к двери.

– Там что-то есть наверху, – сказал он капитану, который стоял посредине подвала с нерешительным видом, как будто все еще решал, идти ли ему с ними или нет.

– Ничего удивительного. В доме наверняка полно наркоманов.

– Такое впечатление, что там плачет ребенок, – сказала Бекки. – Я уверена, что именно ребенок.

– И это вполне возможно, – мягко ответил капитан. – Раз вы считаете нужным, прикажу провести здесь обыск. Но не ходите туда в одиночку. Я пришлю с десяток молодцов с карабинами, так будет надежнее.

Бекки согласилась, что он поступает мудро. Несомненно, наверху скорее всего скрывалась банда наркоманов, и они поджидали, чтобы наброситься на нее. Или же там и на самом деле находился ребенок, но тогда десять минут, которые потребуются для сбора оперативной группы, большой роли не сыграют.

Они покинули дом и разместились в машине капитана. Как только они отбыли, оба полицейских, охранявших место происшествия, бросились в машину, чтобы хоть немного согреться. Они включили радио, чтобы не прозевать возвращения коллег, и стали нежиться в тепле. Именно поэтому они не услышали вопля бессильной ярости и досады, раздавшегося из помещения на последнем этаже. Не заметили они и поспешного бегства: цепочка серых теней, одна за другой, в один прыжок преодолела два метра, отделявших этот дом от соседнего.

* * *

Уилсон и Нефф молча ожидали результатов обыска. Последние «жители» оставили кое-какие следы своего пребывания в стенах старого здания – надписи на стенах, обрывки занавесок на окнах, ошметки пожелтевших там и сям обоев, даже остатки старого ковра в одной из комнат. Но не было ни ребенка, ни следов того, что здесь проживали недавно.

Уилсон и Нефф попросили у полицейских, не скрывавших при этом своего отвращения, собрать для них немного найденных ими фекальных остатков и положить их в пластиковые пакетики.

– Наверху никого нет, – прокричал один из тех, кого отправили осмотреть крышу. – Ничего необычного.

Но какое это имело значение? Эти типы не заметили бы даже крокодила в своей ванной.

– Давай поднимемся, – проворчал Уилсон. – Убедимся сами.

Остальные полицейские пошли вместе с ними. Группа последовательно прошлась по всем этажам. Бекки обшаривала взглядом теперь уже лучше освещенные комнаты, не в силах отогнать от себя мысль о ясно услышанном ею плаче ребенка. Двадцать минут назад здесь было НЕЧТО, что затем бесследно исчезло.

Обшарили каждый уголок, но не нашли ничего. Вернувшись в подвал, Уилсон покачал головой.

– В это невозможно поверить. Я знаю, что ты слышала звуки.

– Неужто?

– Да, я тоже слышал. Не глухой же я.

Бекки была удивлена. Она не думала, что он их тоже уловил.

– Так почему же ты не поднялся со мной?

– Потому что никакого ребенка там не было.

Она в упор посмотрела на него: лицо Уилсона застыло от ужаса.

– Хорошо, но если не ребенок, то что же это было? – спросила она, едва удержавшись при этом от иронического тона.

Он встряхнул головой и вытащил пачку сигарет.